О чем рассказано в сказании юсуфе. Жемчужина татаро-булгарской литературы поэма "Кысса-и Йусуф": суфийские истоки

Булгарская культура была неразрывной частью культуры мусульманского Востока. Будь то богословская и научная мысль, или литературные открытия, все они развивались на основе общих достижений культуры мусульманского мира. Если богословие опиралось преимущественно на арабские источники, то литература развивалась в тесном взаимодействии с персидской литературой. Собственно тюркская литература к началу ХШ в. накопила весьма солидный опыт в художественно-философских поисках. Поэма «Кутадгу билиг» Юсуфа Баласагуни (XI в.), поэтическая антология из «Дивана» Махмуда Кашгари (XI в.), поэма «Хибат ал-хакаик» Ахмеда Югнаки и лирика великих суфиев XII в. Ахмеда Ясави и Сулеймана Бакыргани представляли собой мощный фундамент для новых художественных открытий.

Тюркская литература, а булгарская литература являлась ее органической частью, чутко следила за развитием персидской литературы и каждое значительное достижение в ней воспринимала как толчок для новых поисков. К началу XIII в. высшим достижением литературы мусульманского Востока стало творчество великого персо-азербайджанского поэта Низами , который создал модель поэтического гуманизма, основав сюжет своих поэм на любовной драме двух молодых красавцев.

В тюркской поэзии еще оставался не освоенным опыт Фирдоуси (XI в.), автора великого эпоса «Шахнаме» и поэмы «Йусуф и Зулейха».

В условиях тревожной эпохи первой трети ХШ в. в Поволжье булгарский поэт Кул Гали выбрал для своей поэмы сюжет Йусуфа, который освещался в Библии и Коране. Импульсом в этом выборе послужила поэма Фирдоуси. Поэту подсказала этот сюжет социально-историческая актуальность эпохи, когда булгарское общество получило тревожный сигнал о надвигающейся угрозе нашествия степняков. Для страны самой необходимой защитой в этих условиях было единство, и сюжет, где осуждаются распрей братьев, как нельзя точно под­ходил в качестве поучительного урока для страны, ожидающей нашествия врага.

Кул Гали, широко образованный мыс­литель своего времени, имел под рукой большой набор источников, начиная от «Тефсира» Табари (IX в.) и кончая по­эмой Фирдоуси и сочинением Ансари (XI в.). «Сказания о пророках» на персид­ском языке и прозаическое сочинение гератского шейха Абдаллаха Ансари «Анис ал-мюридин ва шамс ал-маджалис» («Друг мюридов и солнце собраний») дополняли множеством конкретных деталей и преда­ний коранический первоисточник, т.е. 12-ю суру, названную Творцом «Ахсан уль-касас» («Прекраснейшее из сказаний»). На перечисленный круг источников указы­вают западные исследователи, в частности голландский ученый М.Т.Хоутсма . Наше текстологическое сличение также подтвердило его правоту. Но нам было суждено по следам догадок академика А.Крымского [НЭС, стб.52-53] и Е.Э.Бертельса открытие ос­новного источника поэмы Кул Гали. Им явилось сочинение Абдаллаха Ансари «Анис ал-мюридин», энциклопедический труд, в котором собрано множество преда­ний и версий эпизодов и деталей. Вслед за Кул Гали к нему обращались все авторы восточных поэм о Йусуфе: турецкие поэты ХШ-ХУ вв., узбекский поэт Дурбек, пер­сидско-таджикский поэт Джами (XV в.), курдский поэт Селим Слеман (XVI в.).

Поэма Кул Гали примечательна во мно­гих аспектах. «Кысса-и Йусуф» («Сказание о Йусуфе») - по сути, первое сюжетное произведение средневековой булгаро-татарской, если взять шире - тюрко-татарской поэзии. Этот факт изначально обеспечивал дастану (поэме) занимательность. Не­спроста поэма стала самой любимой кни­гой татарского народа в течение всей его многовековой истории. Она была законче­на 12 мая 1233 г.

В средневековье не сам сюжет решал проблему оригинальности, а трактовка его, которая воплощалась в нюансах. «Кысса-и Йусуф», будучи первой тюркской версией сюжета, имела во многом тюркский колорит и этим задала тон всему развитию поэзии во всех трех регионах тюркского культурного мира: в Поволжье, Средней и Малой Азии.

Поскольку литература тюркских народов, булгарская в том числе, не имела опыта в создании большого полотна сюжетного произведения, в поисках образца поэт обращался к опыту тюркского эпоса. Это выразилось в композиционном построении рассказа (диалогичность речи), в модели отношений героев, в коллизийной завязке развития фабулы, в этнографических нюансах внешности героев и их поступков и т.д. Самой броской чертой построения поэтической формы произведения предстают размер стиха и строфика. Кул Гали выбрал традиционно народный размер и строфику, которая состоит из четверостишия, рифмующуюся по принципу а а а б , в котором каждая двенадцатисложная строка имеет по три цезурных узла, а каждый узел состоит из четырех слогов. Это было гениальным решением поэта. Такое построение обеспечивало размеренное развитие рассказа, а сквозной во всю поэму редиф, или рефрен «имди» (уже, теперь) нанизывал весь текст на одну крепкую нить. И чтение, или исполнение поэмы происходило в традиции дастанного эпоса - под напев. Не исключено, что произведение изначально было рассчитано на такую форму бытования.

В выборе размера и строфики произведения ориентиром поэту послужила строфа Ахмеда Ясави. Для наглядности приведем два примера.

Мәркәб ләгыр, йөгем агыр, үзем гъәмкин,

Хәсрәт берлә гакыл-һушым китте, тәмкин,

Үтеб кәрван, күздин гъәйеб булды сакин, -

Барур җайым беләшмәсмән кайан имди.

(Средство передвижения тощее, груз тяжел, я сам печален,

От горя рассудок и спокойствие покинули [меня],

Караван прошел, с глаз исчез обитатель, -

Как мне определить сторону, куда я должен идти?)

(Ахмед Ясави )

Хәлем дишвар, тәнем мәҗрух, күңлем мәгъмум,

Нагяһ дөшдем бу михнәтә мән бер мәзлум,

Әй дәрига, атам Йагкуб калды мәхрүм, -

Мондан соңра бәни канда күрәр имди?

(Положение мое тяжелое, тело изранено, душа опечалена,

Нечаянно попал в это бедствие я - обиженный,

Как досадно, отец мой Йакуб остался лишенный, -

После этого где же увидит меня?!)

(Куп Гали ).

Одиннадцатилетний сын пророка Йакуба Йусуф видел во сне, как солнце, луна и одиннадцать звезд сошли с неба и поклонились ему. Отец истолковал это так - Йусуфа ждут царство и пророчество, а одиннадцать его братьев будут служить ему. Приемная дочь Йакуба подслушала это и рассказала братьям Йусуфа. Обуреваемые завистью старшие братья решили не допустить этого - поклялись убить любимца отца. Заинтересовав младшего брата рассказами о прелестях степи и уговорив отца отпустить с ними брата, они увели его и попытались убить, но по совету более жалостливого Йахуды, связав ему руки и ноги, бросили в колодец. А рубашку окропили кровью ягненка и показали отцу как доказательство того, что Йусуфа съел волк.

Мимо колодца проходил караван, купец Малик Дугр отправил своих слуг за водой, и они извлекли из колодца юношу-красавца, от которого Малик был в восторге. Вскоре к колодцу подошли братья Йусуфа и потребовали у купца его выдачу. Купец изъявил желание купить их «раба», и братья продали его за восемнадцать мелких монет.

Дочь царя Магриба Зулейха увидела во сне красавца Йусуфа и влюбилась в него. Рассказала об этом отцу Таймусу, лишилась сна, отказывалась от еды. Через год снова увидела сон, но юноша лишь ответил: «Я - твой, ты - моя». Проходит год, и на мольбу девушки: «Кто же ты, где твоя обитель?» - юноша отвечает: «Я - царь Египта, если хочешь меня видеть, приезжай в Египет». Но он предупреждает: «Не спеши, в этом деле прояви терпение, лишь терпением достигается цель».

Но Зулейха не послушалась. Рассказала отцу о своем третьем сне и просила выдать ее за царя Египта. Состоялась переписка Таймуса с царем Египта Кытфиром (Потифаром, или Пентефреем - по Библии). Тот выразил готовность принять дочь царя Магриба. Таймус отправляет свою дочь с богатым приданым. Но Зулейху ждет жестокое разочарование: вместо ожидаемого красавца она видит перед собой совершенно незнакомого мужчину, но по совету своих служанок вынуждена согласиться со своей участью. И вот доходит до них слух о баснословно дорогом рабе, которого выставил на торги купец Малик. Увидев его, Зулейха теряет сознание. Очнувшись, она требует у слуг, какая бы цена ни требовалась, купить его для нее, ибо узнает в нем героя своей мечты, которого она видела во сне. Кытфир покупает раба-красавца ценою всей своей казны и вручает его Зулейхе со словами: «У нас нет ребенка, пусть же он будет нашим сыном».

Зулейха оказывает юноше такие почести, каких не видел сам правитель: каждый день облачает его в новое платье, сама плетет его волосы в косы и т.д. И, наконец, открывает ему свою тайну, признается в страстной любви. Юноша держится стойко и отвечает достойно: «Азиз (титул правителя. - Н.Х.) принял меня в сыновья, как я изменю отцу!».

Зулейха в отчаянии раскрывает свою тайну кормилице. Та советует построить дворец-ловушку, который должен захватить воображение юноши, и он должен покориться желанию своей госпожи.

По велению Кытфира был построен дворец, в котором были посажены серебряные деревца, на их ветках сидели золотые птицы. Между колоннами стоял золотой конь, у основания колонн находились серебряные статуи быков. Зулейха велела позвать Йусуфа. Юноша был очарован таким зрелищем и задал вопрос: «Почему нет рядом с госпожой Азиза?». Царица признается, что дворец она построила для Йусуфа и начинает перечислять его достоинства. Она ярко и детально описала внешнюю и внутреннюю красоту юноши. После опаляющих признаний красавицы герой был на грани падения. Но донесся свыше глас Бога, и показалась тень отца. Джигит взял себя в руки и побежал. Зулейха погналась за ним. У двери их застал Кытфир. Оправдываясь перед ошеломленным супругом, Зулейха всю вину свалила на Йусуфа. В конце концов, она добилась заточения юноши в зиндан, в котором он просидел двенадцать лет.

За это время Кытфир умер, его место на престоле занял его брат Мелик Реййан. Обвиненные в заговоре против него, хлебодар и виночерпий попадают в зиндан. Они оба видели сны, которые были истолкованы Йусуфом как добрая весть виночерпию об освобождении и печальная весть хлебодару о казни. Предсказание сбылось.

Однажды и правителю Египта приснился тревожный сон. Во сне он видел семь тучных и семь тощих колосьев. Последние уничтожили первых. Потом видел царь семь тучных и семь тощих коров. Последние проглотили первых. Толкователи снов не могли дать никаких объяснений. Виночерпий вспомнил о Йусуфе и рассказал об этом царю. Он послал его в зиндан. Йусуф истолковал сон как предстоящие семь урожайных лет, после которых наступят семь лет засухи. Реййан приказал освободить Йусуфа из заточения и приехал со своей свитой встречать его. Йусуф отказался от свободы, пока не освободят всех узников. Реййан освободил всех, потом уступил трон Йусуфу со словами: «Царства ты достойнее меня, все вы повинуйтесь ему».

Встал вопрос о везире. Бог через архангела Джабраила повелевает Йусуфу выйти в путь и первого встречного сделать везирем. Им оказался человек невзрачного вида, бедняк - его Йусуф сделал везирем. Вначале он сильно колебался, но Джабраил дал знать, что этот бедняк, будучи младенцем, свидетельствовал перед Кытфиром о невиновности Йусуфа, когда Зулейха обвиняла его в измене. Везир под стать Йусуфу оказался мудрым.

Однажды герой встречает у дороги изможденную женщину, которая оказалась Зулейхой. Он, потрясенный, спрашивает: «Где твой тонкий стан, восхитительная красота?». Женщина отвечает: «Все это - страсть к тебе. Ничего не осталось из богатства и власти, не исчезают, однако, любовь и страдание». Джабраил прошелся крылом по лицу Зулейхи, к ней вернулись молодость и былая красота. Герой и героиня сыграли пышную свадьбу, прожили счастливую жизнь, вырастив 12 сыновей.

Йусуф предпринял энергичные меры, чтобы подготовить страну к засухе, построил амбары, накопил запасы и при наступлении засухи велел больше не сеять зерна.

Засуха охватила и Ханаанскую землю, родину Йусуфа. Йакуб отправил своих сыновей в Египет, чтоб те попросили хлеба у справедливого египетского царя. Йусуф принял своих обидчиков приветливо, щедро одарил хлебом, но не раскрыл себя. К следующему приезду построил дворец, на стенах которого изобразил сцены глумления братьев над ним. Это - испытанный прием в мировой литературе. Вспомним Гамлета, который разыграл на сцене преступление своего дяди и наблюдал за его реакцией на спектакль. Йусуф прикидывался непонимающим языка «гостей», объяснялся через переводчика. А те передавали друг другу: «Это - о наших неблаговидных делах» и лишились аппетита. Йусуф перевел их в другой зал. В этот приезд по просьбе Йусуфа они привели с собой единоутробного брата его Вениамина, состоялась их тайная встреча. Йусуф обещал брату придумать способ оставить его при себе. Он положил в его воз свой золотой кубок, потом организовал обыск, и кубок «обнаружили» в возе Вениамина. Правитель Египта задержал его как «пойманного вора» и «арестовал». Один из братьев также остался в Египте. Йакуб в неприятном сообщении узрел возможную радость и произнес: «Бог даст, трех сыновей увижу вместе».

В третий приезд Йусуф вынул из шкатулки расписку, написанную братьями при продаже его в рабство, где были перечислены три злостные привычки продаваемого: «лжец, беглец и вор». Те долго отпирались, что не понимают о чем речь, потом стали признаваться, что у них в самом деле был один раб - все это, мол, о нем. Йусуф жестко их разоблачил, велел завязать им глаза и грозился отрубить каждому одну руку, потом повесить «за шею». Братья стали умолять его о пощаде ради многострадального отца, и Йусуф заплакал, велел развязать глаза, те с удивлением признали в правителе Египта своего брата, бросились в объятья друг другу.

В следующий раз братья привезли отца. Йусуф представил ему свою жену Зулейху и двенадцать своих сыновей.

Йакуб, предчувствовав близкую кончину, вернулся в Ханаан. Сюжет завершается кончиной героев: сперва умирает Зулейха. Поэт подчеркивает: «Йусуф не стал снова жениться, жил заботой о детях». Потом скончался Йусуф.

В чем же состоит отличие сюжета о Йусуфе от поэмы Фирдоуси? Прежде всего, в ключевом элементе построения фабулы: в трактовке отношений героев. У Фирдоуси, например, героиня - коренная египтянка. В таком варианте ее настойчивость перед красивым рабом Йусуфом приобретает одну нравственную окраску. В варианте Кул Гали Зулейха - дочь царя другой страны («Магриба»), она влюбляется в Йусуфа заочно, во сне. Это - другой оборот событий, и нравственная оценка здесь другая. Такая схема взаимоотношений героев почерпнута из дастанного эпоса. Первейшее требование к правителю в древне-тюркском (в частности, в огузском) эпосе -это то, что каган должен иметь крепкое мужское потомство. Двенадцать сыновей Йусуфа отражают именно этот мотив. Ведь в Библии, в коранических тефсирах и у Фирдоуси Йусуф имел двух сыновей. Тюркские черты в образе героя проявляются в его внешности: сперва Йакуб, потом Зулейха сплетают волосы Йусуфа в косы. Это - деталь из древнетюркской этнографии, когда косы свидетельствовали о знатности рода [Вайнштейн, Крюков, 1966, с.177-178].

Принципиальная новизна в трактовке отношений героя и героини состояла в последовательном отстаивании идеи моногамии. Поэт показывает на примере Йакуба пагубность многоженства для судьбы детей (у старца было четыре жены). Неспроста Йусуф при встрече с отцом подчеркивает «Дети все наши, все они от Зулейхи». Здесь, несомненно, сказывается несколько традиций: во-первых, народная традиция, воплощенная в тюркском эпосе, во-вторых, пример личности и творчества Низами - осознанное отстаивание моногамии.

Центральным мотивом поэмы является терпение. Эта идея обозначается в совете Йусуфа во сне Зулейхи, в самоутешении Иакуба после утраты сына, в наставлении служанок Зулейхи, и она воплощена в афоризме: «Терпением достигается цель». Этот алгоритм как будто сформулирован в расчете на долгую и сложную историю татарского народа, и он заключает в себе формулу оптимизма. Все три героя: Йусуф, Иакуб и Зулейха, в сущности, представляют собой воплощение этой декларированной истины. Указанный мотив варьируется в десятках и сотнях татарских афоризмов, и он стал национальной чертой, существенным элементом менталитета татарского народа.

Идея справедливого правителя как отражение проблемы правителя и народного благоденствия представляет стержневую ценность поэмы. Она воплощена в образе мудрого Йусуфа:

Гаклы кямил, гыйльме хикмәт кямил белүр,

Мөддәгыйләр дәгъва берлән аңа күлүр,

Хас вә гамә гадел, дөрест хөкем кылур,

Һич кемсәгә җәүр-җәфа кылмаз имди

(Разум его совершенен, в совершенстве знает науку философии,

Недовольные с жалобой приходят к нему,

Избранных и простых судит справедливо, верно,

Никому не доставляет обид и страданий.)

Последующие тюркские поэты в поисках идеала справедливого царя низменно отталкивались от формулы Кул Гали. Долгую жизнь поэме обеспечил пафос миролюбия, воплощенный в нем. Государство, которым управлял Йусуф, никому не угрожает и ни с кем не воюет.

Поэма быстро и глубоко вошла в духовную жизнь булгаро-татарского народа. Любопытно, что через шестьдесят лет после ее появления в Булгаре был поставлен надгробный памятник, где начертано имя «Мамил», имя младшего сына Йусуфа [Хисамов, 1979, с.23-24; 1984, 29 б.]. 60 лет - средняя продолжительность жизни. Таких сохранившихся эпитафий в булгарской истории насчитывается семь.

Все свидетельствует о том, что поэт Кул Гали погиб во время монгольского нашествия. Следы этого заметны и в самой поэме: остались незавершенные строфы, есть повторения строк, выражений и целых строф, которые находятся ниже уровня авторского таланта и задерживают развитие сюжета. Видимо, они представляют собой вариации из творческой лаборатории поэта, поиски оптимальных вариантов и рассчитаны на доработки. Похоже, что автор уже не имел времени и возможности для этого. А ученики сочли необходимым сохранение всего, что вышло из-под священного пера великого мастера.

«Кысса-и Йусуф» оказала огромное влияние на развитие булгаро-татарской и всей тюркской поэзии. В общетюркском плане ее миссия состоит в том, что она вплотную подвела домонгольскую тюркскую поэзию к освоению достижений великого Низами, к которому тюркская поэзия Поволжья смогла приступить лишь через сто лет из-за исторических катаклизмов.

Сюжет Йусуфа и Зулейхи вслед за Кул Гали стал двигателем прогресса средневековой тюркской поэзии. Вслед за «Кысса-и Йусуф» в том же веке стали появляться назире (подражания и состязания) на нее. В Крыму появилась объемная поэма Махмуда Крымлы, в Малой Азии Шаййаза Хамзы и Сули Факиха. Далее создавались по несколько поэм в каждый век. В XIV веке появилась поэма «Йусуф и Зулейха» турецкого поэта Ахмеди, на нее опирался Дурбек, далее появились поэмы Хамди, Кемаля Пашазаде и Ташлыжалы Яхьи. Курдская поэма «Йусуф и Зулейха» Селима Слемана написана на основе поэмы Сули Факиха. Во всех них отражается благодатный художественно-нравственный и социально-философский мир «Кысса-и Йусуф».

НЕМЕРКНУЩИЙ СВЕТ

Минуло семьсот пятьдесят лет со дня написания поэмы «Кысса-и Йусуф»
Кул Гали.

Гуманистические традиции выдающегося поэта средневековья Кул Гали оказали огромное влияние на формирование тюркоязычных культур. Он явился основоположником булгаро-татарской письменной поэзии, его поэма вошла в золотой фонд башкирской, казахской, узбекской, туркменской и других литератур.

Прожил он жизнь не очень долгую, трагическую. Родился около 1183 года, а погиб, как свидетельствуют об этом источники, в 1236 - 1240 годах, в период падения Булгарского государства, разгромленного ордами Чингизхана.

Кул Гали был выдающимся поэтом, мыслителем, всесторонне образованным человеком. Его блистательная поэма «Кысса-и Йусуф» - один из великих шедевров мировой культуры.

Кул Гали был современником Низами, Руставели, автора «Слово о полку
Игореве». Нет никаких свидетельств о том, что он знал что-либо о своих выдающихся современниках. Но знаменательно одно: его поэма «Кысса-и Йусуф» какими-то своими существенными мотивами созвучна тем идеалам, которые выражены в творениях Руставели и Низами. Происходила какая-то внутренняя перекличка между поэтами разных стран и народов, отстаивавшими гуманизм, братство между народами, общие нравственные идеалы, стойкость духа, высокую ценность человеческого бытия.

Суть, конечно, не в том, что миф о праведном или Правдивом Йусуфе, о котором повествует поэма «Кысса-и Йусуф», мы встречаем и в Ветхом завете, и в Коране. Исследователи правильно указывают на то, что Кул Гали не шел по пути заимствования или преобразования готовых сюжетных построений. Хотя в литературах Востока насчитывается более ста пятидесяти известных произведений на тему о Йусуфе и Зулейхе, «Кысса-и Йусуф» - произведение оригинальное, самобытное, открывшее новую страницу в истории литератур тюркоязычных народов раннего средневековья. Поэма пользовалась и пользуется необыкновенной популярностью и признанием. Любителями статистики установлено, что в течение 1839 - 1917 годов, не учитывая последующих лет, она была издана в Казани более семидесяти раз.

Та сшибка страстей, то противоборство добра и зла, чести и бесчестия, правды и лжи, справедливости и беззакония, скромности и самовлюбленного хвастовства, алчности и порядочности, которые с такой мощью кипят на страницах произведения Кул Гали, волнуют нас и теперь. На первый взгляд Кул
Гали создает фантастический, нереальный, условный, почти полумистический мир. В нем действуют небесные, тайные силы. Они направляют человеческие поступки и побуждения, вмешиваются в судьбу.

Но фантастическое условное начало очеловечено с конкретной достоверностью. Реальное и нереальное тесно и непрерывно переплетается меж собой, образуя своеобразное эстетически возвышенное единство. Создается ощущение вероятности, возможности, даже правдивости всего, что происходит в поэме. Прибегая к гиперболе, метафорической многослойности повествования, поэт укрупняет характеры, события, конфликтные борения, полнее обнажает нравственную, человеческую сущность героев.

В судьбе главного действующего лица поэмы воплощена не только идея восхождения к высшей, верховной власти человека, происходящего из демократических низов, хотя идея эта сама по себе для того времени была смелой, необычной. Смысл поэмы Кул Гали шире, масштабнее. Йусуф перенес немало горя и страданий. Он был предан братьями-завистниками, брошен в страшный колодец, кишащий змеями и ядовитыми пресмыкающимися, продан за гроши в рабство, заточен в темницу. Но Йусуф не пал духом, не совершил ни одного недостойного поступка, не смалодушничал. Он - олицетворение веры, правды, стойкости, цельности, неподкупности, доверчивости, незлобивости, простоты, человеколюбия. Даже тогда, когда круто изменились обстоятельства и он стал знатным человеком в Египте, Йусуф не изменяет своей натуре, своей правде, своей безупречной порядочности. Зулейха - жена правителя Египта
Кытфира-безумно влюблена в Йусуфа. Страницы о любви Зулейхи написаны столь сильно, таким прямо-таки безудержным вдохновением, что они словно опаляют наше сердце. Но Йусуф не поддается чарам прелестной Зулейхи. Он не смеет опорочить имя Кытфира, приютившего его, понимая любовь как чувство обоюдное, открытое, как гармоническое единение сердец и душевных порывов влюбленных. Его аскетическая воздержанность - от чистоты человеческой.

Дерзновенное новаторство Кул Гали, очевидно, выражается не в том, что он человека, выходца из демократических слоев, возвел на престол, сделал властелином. Думается, не к переоценке, не к пересмотру социального корня, социальной основы власть имущих стремился поэт. Своим произведением он утверждал другую, более значительную гуманистическую мысль: судьба, каковы бы ни были ее коварные и непредвиденные повороты, сторицей вознаграждает человека доброго, справедливого, честного, любящего людей, жаждущего их благополучия, не теряющего достоинства в самых непредвиденных, порой трагических обстоятельствах. Надо быть добрым, человечным, и тогда придет к тебе все, словно говорит нам поэт, ибо человек превыше всего, превыше богатства, золота, жемчуга, любых драгоценных вещей.

В поэме «Кысса-и Йусуф» есть такой эпизод: владыка Египта намерен купить Йусуфа, которого как раба продает некий Малик. По одну сторону весов стоит Йусуф, на другую сторону, по договоренности с Маликом, владыка кладет несметное количество сокровищ. Но Йусуф оказывается тяжелее дорогих вещей.
Йусуф - человек. Вещи, какой бы стоимостью, каким бы весом они ни обладали, не в силах сравняться с человеком, с его духовным, нравственным весом. Эта мысль - одна из важнейших в поэме «Кысса-и Йусуф» Кул Гали.

К миру, покою, дружбе, честности, справедливости призывает поэт. Он ненавидит войны, осуждает взаимную вражду и подозрительность между людьми.
Ни одной капли человеческой крови не пролилось на страницах «Кысса-и
Йусуф». Слезы - да, пролились обильно, а крови - нет. Добро, сотворенное для людей, для их благоденствия, не исчезает, не пропадает без следа. В той странице, где похоронили после кончины Йусуфа Правдивого, настало изобилие, народ избавился от нищеты и голода. Сияние его доброты, его гуманности даже из небытия доходит до людей, согревает их, помогает им превозмочь беды и горе. Правда, добро, человечность неодолимы, вечны, жизнеустойчивы.

В «Послесловии» к поэме автор обращается с мольбой к силам, управляющим земным, грешным миром. Он верит в великодушие, милосердие этих сил, просит явить доброту, ниспослать милость поэту, порадовать его печальную душу. Не зря он страдал, не зря создал великолепную песнь о любви, о дружбе, о низменной сути предательства, зависти, зла, жестокости, вероломства. В копилку человеческой памяти и культуры Кул Гали внес весомый, значительный вклад.

Свет добра, зажженный великим поэтом в далеком тринадцатом веке, не погас, он выдержал натиск ветров и сквозняков времени. И то, о чем страдал, о чем мечтал Кул Гали, созвучно нашему времени. Великое всегда современно, всегда жизнедеятельно. Оно не знает старения.

ОДИН ИЗ ВЫДАЮЩИХСЯ СЫНОВ ДАЛЕКОГО ПРОШЛОГО НАШЕЙ РОДИНЫ

Кул Гали жил и творил в начале XIII века, то есть в очень тревожные годы для всех народов и государств Восточной Европы. В эти годы под копытами полчищ Чингизхана, под насилием многотысячных орд оказались и среднеазиатские, и кавказские народы, и народы Великих Булгар и Великая
Русь. Одной из первых 11 жертв европейских народов оказались поволжские булгары, родной народ Кул Гали. По данным средневековых авторов, сам Кул
Гали был убит захватчиками вместе с сорока учеными мужами государства
Булгар. Жизнь и смерть одного даже Кул Гали является доказательством того, что народы и нации, населяющие сегодня нашу великую Страну Советов, с древнейших времен жили одной судьбой, одной борьбой и одной верой в светлое будущее. В преддверии Великой Октябрьской социалистической революции об этом очень метко сказал один из продолжателей дела Кул Гали татарский поэт- демократ Габдулла Тукай: «Никогда не кончится эта историческая сплоченность, ибо мы рождены, нанизываясь на одну нитку». Эти слова поэта были адресованы великому русскому народу.

Кул Гали 750 лет назад написал свою знаменитую поэму «Кысса-и Йусуф».
В отличие от хвастливых, вычурных виршей дворцовых поэтов эта поэма была о любви, но не фантастической, мистической, нереальной, а о любви земной, человеческой. Рукописные списки поэмы сохранились. Их и сегодня находят среди населения в Разных областях необъятной Родины. Отдельные экземпляры списков хранятся в самых авторитетных музеях и библиотеках Ленинграда,
Берлина, Дрездена. Поэма и сегодня интересует всесоюзного читателя. В
Казани появилось новое издание поэмы, осуществлен художественный перевод на русский язык.

Юбилей одного из выдающихся сынов далекого прошлого нашей Родины - поэта и гуманиста Кул Гали - ныне празднует вся страна.

ПОДЛИННО НАРОДНАЯ ПОЭМА

С именем Кул Гали связана вся история тюркоязычной литературы. Нет ни одного поколения писателей и читателей татарского, башкирского, казахского, узбекского и некоторых других народов, которые не воспитывались бы на поэме
«Кысса-и Йусуф». Эта поэма вошла в дома самых простых людей - в дома крестьян отдаленных деревень и кишлаков, в дома городских ремесленников, в дома мугаллимов-учителей даже в годы жесточайшего разгула отпрысков чингизидов, в годы мусульманско-религиозных гонений и запретов. Потому что эта поэма была подлинно народной, была понятной каждому простому человеку- труженику.

Популярность поэмы связана не только с тем, что сюжетом для нее послужила широко распространенная в те времена библейская легенда о праведном Иосифе. Победа сил добра, поражение зла, высокая нравственность - вот что волновало и привлекало читателей. Воспет человек с его думами, чаяниями, радостями и горестями, неудачами и победами, нарисована картина земной жизни.

Кул Гали жил в те годы, когда создавалась всемирно известная поэма
«Слово о полку Игореве» - великий русский литературный памятник. Само время распорядилось так, что сошлись в одной точке истории два выдающихся факта в культурной жизни народа. Память о поэте отмечается Всемирной организацией
«ЮНЕСКО». В частности, в одном из номеров журнала этой организации
«Новости» опубликована большая статья о поэте с иллюстрациями. Как известно, этот журнал выходит на семи основных языках мира и распространяется во всех ста сорока странах, членов ЮНЕСКО. Следовательно, о великом Кул Гали смогут узнать миллионы людей не только в нашей стране, но и во многих странах мира.

Для российских литераторов настоящее знаменательное событие - чествование поэта Кул Гали - также является общим праздником культуры. Мы глубоко убеждены, что подобные торжества служат хорошим доказательством дружбы между народами, служат делу дальнейшего развития социалистической литературы нашего многонационального государства.

ДАНЬ ПОЭТУ

Когда мы произносим имя Кул Гали, мысленно представляем себе бескрайние прикамские степи, просторы Поволжья, где располагалось крупное государство волжских булгар.

В тексте договора 1006 года Волжской Булгарии с Киевской Русью сказано: «Прислали булгары послов с дары многими, дабы Владимир охотно соизволил и дал им все грады печати, дабы они везде и всем вольно торговали и русские купцы с печатями от наместников в Булгары с торгом ездили без опасения».

Если учесть, что булгары еще в Х веке умели плавить чугун, чеканить монеты, строить городские бани и высокие каменные минареты, наносить рисунки на металл, писать на бересте и бумаге, то можно сделать вывод, насколько была высока культура этого государства. Здесь и жил великий поэт
Кул Гали, автор поэмы «Кысса-и Йусуф».

В ряду крупнейших поэтов и мыслителей средневекового Востока Кул Гали возвысил свой голос в защиту обездоленных, воспел высокие идеалы свободы, справедливости и мира. Можно без преувеличения сказать, что гуманистические традиции Кул Гали оказались тем прочным фундаментом, на котором строилось здание многих тюркоязычных литератур. Целые поколения читателей воспитывались на поэме «Кысса-и Йусуф». Для татарской словесности эта замечательная поэма была животворным источником, который питал творчество всех наших поэтов - от Мухаммедьяра и Габдельджаббара Кандалый до великого
Тукая и Джалиля. Ныне имя Кул Гали занесено в информационный бюллетень
«ЮНЕСКО».

В конце сентября 1983 года в Ташкенте прошла VII конференция
Ассоциации писателей стран Азии и Африки. В составе советской делегации в этом представительном форуме посчастливилось участвовать и мне. Литераторы двух великих континентов приняли обращение к писателям мира. В этом обращении есть такие слова: «Жизнь и все, что с ней связано: время и пространство, солнце и луна, весна и цветы, литература и искусство - все, что мы ценим и чем дорожим, взывает к вам, писатели мира, возвысить голос и направить всю энергию на то, чтобы устранить нависшую над планетой Земля смертельную опасность».

И я уверен, что в работе этой конференции незримо участвовал и Кул
Гали. Ведь в своей поэме он воспел радость мирного труда, человеческий разум и братство народов.

Когда мы произносим имя Кул Гали, невольно думается о том сложном времени, когда он творил свое бессмертное произведение «Кысса-и Йусуф». Это было время бурных исторических событий: под натиском войск Чингизхана исчезли с лица земли целые государства, творились неслыханные жестокости.
Волжские булгары, древние предки нынешних казанских татар, заставили, хотя и временно, отступить врага, дав понять, что нет непобедимых завоевателей.

Сколько произведений искусства, научных и литературных трудов, должно быть, погибло тогда под копытами степных коней и в пожарах Несправедливые, кровопролитные войны всегда наносили невосполнимый урон культуре, несли людям тяжелые бедствия. Но народы бережно хранили поэму Кул Гали как свое бесценное достояние. Она переписывалась в сотнях экземпляров, передавалась из рук в руки, из поколения в поколение на всех просторах Поволжья и
Приуралья.

750-летие со времени написания поэмы «Кысса-и Йусуф» отмечается как большое событие в культурной жизни советского народа. Мы воздаем дань величайшего уважения памяти поэта, поборника прогресса и гуманизма, певца свободы, красоты человеческих отношений.

Краткое содержание балета Действие первое: Йусуф и братья Действие происходит на древнем Востоке. Священные жуки-скарабеи, владельцы людских судеб, играют шарами жизни.Возможно, в их воле – решение вопроса, главного сейчас для мудрого Йакуба: кому из взрослеющих сыновей отдать “плащ первородства”. Каждый из братьев пытается доказать отцу, что именно он достоин этой чести. Новое появление скарабеев в окружении мерцающих звезд обещает свершение чуда, действительно происходящего у всех на глазах: шар, который прикатили жуки, раскалывается, и из него выходит прекрасный юноша – еще один сын Йакуба. Совершенная красота юноши убеждает Йакуба, что именно он должен быть выделен среди братьев. Так «плащ первородства» оказывается у Йусуфа. Охваченные ревностью, братья, оставшись наедине с Йусуфом, избивают его, разрывая и священный плащ. Отчаянию Йусуфа нет предела, но Йакуб и скарабеи показывают ему, что это – одно из испытаний, предстоящих в его выделенной Богом судьбе. Йусуф обращается к братьям со словами прощения, но они вновь в порыве ненависти избивают его и бросают в колодец. Оказавшись в колодце, Йусуф опять находится в печали; его пугают мрак и неизвестность. Однако появившиеся скарабеи и звезды, напоминая об избранности юноши, выводят его на поверхность земли. Радость по поводу избавления от Йусуфа переполняет братьев; тем сильнее их потрясение при его появлении на краю колодца. Пережитое наложило отпечаток на Юсуфа: теперь это возмужавший и сильный духом юноша. Но зависть и злоба не оставляют братьев; они вновь издеваются над Йусуфом, заворачивают его в ковер и прячут. В это время Йакуб ищет сына. У колодца останавливается караван, нагруженный разными товарами. Братья решают продать купцу Йусуфа. Предвкушая предстоящую прибыль от продажи необычного раба, Купец бросает братьям деньги и усаживает Йусуфа на носилки. Караван продолжает свой путь. Появляется Йакуб. Увидев его, братья на коленях молят о прощении. Действие второе: Йусуф и Зулейха Фараон болен. Чтобы развлечь правителя, его жена Зулейха устраивает праздник. Но Фараон равнодушен к происходящему, боли донимают его. Прибывший в Фараону Купец просит разрешения показать прекрасного Йусуфа. Пораженная красотой юноши, Зулейха просит правителя купить раба. Продажа в рабство – еще один удар для Йусуфа, думавшего, что Купец – его друг. Зулейха пытается привлечь внимание юноши, но не встречает взаимности. Она рассказывает Фараону о чудесных способностях Йусуфа. Услышав о страданиях Фараона, Йусуф исцеляет его. Благодарный Фараон задает грандиозный пир. Влюбленная Зулейха, оставшись наедине с юношей, молит его о любви и, охваченная страстью, срывает с себя одежды. Внезапно появляется Фараон. Зулейха обвиняет юношу в попытке соблазнить ее. Фараон приказывает заточить Йусуфа в темницу. Действие третье: Йусуф и Фараон Страдающий, оскорбленный несправедливостью Фараона по отношению к Йусуфу, Йакуб пытается убедить правителя в невиновности сына. В отчаянии Йакуб обращается к небу с мольбой о помощи. На Египет обрушиваются несчастья. Рушится страна, гибнут люди. Йусуф в заточении. Внезапно распахиваются двери, появляется Фараон со свитой, братья Йусуфа. Фараон просит его простить и спасти страну. Йусуф прощает всех, Фараон предлагает ему место рядом с собой. Однако в это время, напоминая об избранности Йусуфа Богом, появляются звезды, увлекая его за собой…

УДК 821(091) Р.Ф.Исламов К ПРОБЛЕМЕ ИЗУЧЕНИЯ КОПИЙ РУКОПИСИ “КЫССА-И ЙУСУФ” КУЛ ‛АЛӢ В статье рассматривается проблема изучения копий рукописей “Кыссаи-и Йусуф” Кул ‛Алӣ (XIII в.). Автор выявляет количество списков сочинений, хранящиеся в фондах Центра письменного и музыкального наследия ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан, в отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки им. Н.И.Лобачевского Казанского государственного университета, в Государственном историческом музее РТ, в Институте истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН, в Институте Востоковедения РАН, в библиотеке им. М.Е.Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге и в библиотеке Санкт-Петербурского Госуниверситета, в музее г. Касимово, в рукописном фонде Института рукописей им. М.Физули Национальной Академии наук Азербайджанской Республики, а также в частных библиотеках. Ключевые слова: рукописи, копии, проблема изучения, “Кысса-и Йусуф”, Кул ‛Алӣ. R.F.Islamov. TO THE QUESTION OF STUDYING OF MANUSCRIPT COPIES KUL GALI`S “KYSSA-I YUSUF”. The article deals with the question of studying of manuscript copies Kul Gali`s “Kyssa-i Yusuf” (XIII century). The author explores number of list of works are kept in funds such a archival depository, as The Center of writing and musical heritage (Academy of Sciences of the Tatarstan Republic, Istitute of language, literature and art named after G. Ibragimov), The Department of Rare Books and Manuscripts of N.I.Lobachevsky Scientific Library of Kazan State University, The State Historical Museum of the Republic of Tatarstan, The Institute of history, language and literature, Ufa scientific centre of the Russian academy of Ssciences, The Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, The library named after M.E. Saltykov-Shchedrin in St. Petersburg, The library of St. Petersburg State University, The museum of Kasimovo town, The manuscript fund of Fuzuli Institute of Manuscripts of the National Academy of Sciences of the Republic of Azerbaijan and also in private libraries. Keywords: manuscripts, copies, the problem of studying, Kyssa-i Yusuf”, Kul Gali`. В одной из своих статей, посвященной “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ, попытался осветить историю изучения этого произведения в целом . Выясняется, что в этой области имеются немалые достижения. Однако, если выразиться словами академика М.А.Усманова (1934–2010), “эти достижения сами порождают у нас новые вопросы, призывают подробно изучить исторические факты и явления далекого прошлого. Это – правильное понимание прошлого, то есть природа, диалектика научного процесса: как можно много знаешь, столько открываются еще неизвестные новые проблемы” . Одним из таких проблем, как мне представляется, является изучение имеющихся копий рукописи произведения Кул ‛Алӣ, которые до сих пор не подверглись детальному исследованию с точки зрения источниковедения. Как справедливо отметил доктор исторических наук Д.А.Чугаев, “источниковедение – начальная ступень всякого исторического исследования, без которой невозможно всесторонне выявить, правильно отобрать и с наибольшей пользой изучить исторические источники, а значить и подготовить прочный фундамент из достоверных фактов для дальнейшего изучения и создания глубоко научного исторического исследования” . Далее он, определив задачу источниковедения, пишет: “оказать всемерное содействие исследователям в изучении имеющихся источников современной истории прежде всего путем составления их обзоров, перечней, микрофильмов и т. д.” . Ученый также предупреждает, что отставание в разработке вопросов источниковедения может привести существенному торможению развития научных исследований, привести нередко к одностороннему освещению событий, к ошибкам научного характера. Поэтому мы сначала должны хотя бы выявить количества копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ имеющиеся к настоящему времени и мест их хранения по имеющихся каталогов и научных описаний. Потом обозначим круг задач, связанные с изучением списков, которые требуют своих разрешений в ближайшим будущем. Впервые статистические данные о копиях рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ приводит известный литературовед Дж.Д.Алмаз (1916–1979). В частности, он в своем докладе на XXV Международном конгрессе востоковедов в 1969 году сообщает: “В Берлине и Дрездене хранятся 2 списка К.Ю., в библиотеках Ленинграда – 9, Казани – 13, у частных лиц в Казани – 5, автором этого доклада приобретено в татарских деревнях Татарской АССР и Башкирской АССР – 5, всего сейчас известно 34 (полных и неполных) списка. Большинство списков XIX в, ранние – XVII в. Установлено, что все 34 списка принадлежат перу татарских переписчиков, благодаря которым поэма сохранилась до нас” . Языковед, кандидат филологических наук Ф.С.Фасиев, в подготовленной им книге “Кул Гали. Кысса-и Йусуф. Сказание о Йусуфе” к 800-летию со дня рождения Кул ‛Али и 750-летию его поэмы приводит научные описания 161 списков произведения, хранящиеся в СССР, за рубежом и у частных лиц . Однако из них № 2 – был у доцента Якуба Агишева (1899–1972), № 13 – оригинал первого (1839 г.) издания, № 42 – находился у писателя Зайни Ишмуратова (1913–1980), №№ 46, 48, 49 – принадлежали известному писателю, драматургу, фольклористу Наки Исанбету (1889–1992), № 80 – список, о котором упомянул известный религозный деятель и историк Шигабуддин Марджани (1818–1889), № 91 – был в собственности муфтия Галимджана Баруди (1857–1921), № 100 – зарегистрирован в документах конфискации во времена восстания под предводительством Емельяна Пугачева, № 119 – по документам был продан неким имамом деревни Тюгульбай Спасского уезда Казанской губернии (ныне – с. Татарское Тюгульбаево в Алькеевском районе Республики Татарстан), № 127 – была у доцента Ульмяскамала Беляевой. Эти 12 списков можно считать уже утраченными. Значит, остаются 151 списков. Из них, по сообщению исследователя, 5 манускриптов находятся в руках частных лиц. Следовательно, в фондах научных учреждений и библиотек в 1983 году насчитывались 146 копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ, в частности из которых, кроме известных уже нам списков, хранящихся в Берлине и Дрездене, узнаем, что имелись: в отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки им. Н.И.Лобачевского Казанского государственного университета 95 списков; в Институте языка, литературы и истории им. Г.Ибрагимова КФ АН СССР – 20; в Государственном историческом музее ТАССР – 5; в Институте истории, языка и литературы Башкирского филиала АН СССР – 5; в Институте Востоковедения, в библиотеке им. Салтыкова-Щедрина и в библиотеке Ленинградского государственного университета – всего 10; в музее г. Касимово – 1 (неполный); в рукописном фонде Академии наук Азербайджанской ССР – 1 (неполный). За прошедший тридцать лет наблюдается существенное положительное изменение в количестве копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Али. Так, в фондах хранилищ Центра письменного и музыкального наследия Института языка, литературы и искусства им. Г.Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан имеются 52 списка (9 – полные, 35 – неполные, 56 – фрагментарные) . Из-за отсутствия каких-либо письменных публикаций или научного описания копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ из Отдела редких книг и рукописей Научной библиотеки им. Н.И.Лобачевского Казанского (Приволжского) федерального университета, к сожалению, сведениями о точных количествах списков в нем мы не располагаем. Только по устному сообщению узнаем, что их учтенные там насчитываются 200. Этим числом мы будем оперировать при вычислении общего количества, а пока будем иметь дело со сведениям Ф.С.Фасеева. Итак, по нему 95 списков (3 – полные, 36 – неполные, 56 – фрагментарные). В Отделе рукописей и редких книг (организован в январе 1992 г.) Национальной библиотеки Республики Татарстан к настоящему времени собран 33 единиц копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ. Из них 1 – полный, 15 – неполный, 17 – фрагментарных списков. Археограф и текстолог, известный нам по многочисленным изданиям из серии “Татар археографиясе” Р.Ф.Марданов опубликовал их научное описание с иллюстрациями отдельной книгой (10). В Национальном музее Республики Татарстан имеются 5 списков (4 –неполные, 1– фрагментарный) . Благодаря “Описания восточных рукописей Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра Российской академии наук”, составленного и изданного Р.М.Булгаковым и И.Г. Галяутдиновым, становится известным, что в фондах хранилищ этого Института имеются 19 копий рукописи (1 – полный, 11 – неполные, 7 – фрагментарные) рассматриваемого нами сочинения . В Институте рукописей РАН (г.Санкт-Петербург) находятся 8 списка (3 – полные, 5 – неполные) ; в государственной публичной библиотеке им. М.Е.Салтыкова-Щедрина – 2 списка (1 – полный, 1– неполный) ; в библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета – 1 (полный) (9, с.478) список копий рукописи сочинения Кул ‛Алӣ. Из статей нынешнего представителя Министерства культуры Республики Башкортостан в Международной тюркской культурной организации ТЮРКСОЙ А.Г.Салихов становится известным, то в его частной библиотеке хранятся 3 списка (1 – неполный, 2 – фрагментарные) копий произведения Кул ‛Алӣ, обнаруженные им на территории современной Республики Башкортостан . Таким образом, в настоящее время известны приблизительно 333 копий рукописи “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ. Исходя из вышеизложенного, на мой взгляд, требуется разрешить следующие задачи: 1. Необходимо составить единый корпус имеющихся к настоящему времени всех рукописных списков (в том числе и новонайденных) произведения. Это намного облегчило бы работ в ходе их исследования и помогла продлевать “жизнь” манускриптов. 2. Далее, транскрибировав текста каждого списка на латинице, составить следующий единый корпус, “который учитывал бы разночтения и варианты всех дошедших до нас списков и первых публикаций… а судьба обещания американского исследователя Стивена Уэста подготовить критическое издание с переводом на английский язык пока неизвестна” . В совокупности эти предыдущие работы, даст возможность произвести детального сравнительносопоставительного исследования списков произведения для выявления общего и особенностей по языковым критериям и проделать литературную работу по установлению текста более раннего происхождения. Ибо, список, сделанный в 1824 году поэтом Утыз Имяни (1754–1834), который являлся основой первого издания произведения, был сокращен с какого-то древнего списка поэмы на 980 стихотворных строк, “дабы избежать многословия” . Отмечу, что в этом направлении уже некоторые наметки имеются . Имеющиеся в рукописях сведения, касающиеся к переписчикам, времени и мест переписки, и сведения другого характера также являются дополнительными источниками в изучении списков в целом, “Кысса-и Йусуф” Кул ‛Алӣ в частности. Источники и литература 1. Алмаз Дж. “Кисса-и Йусуф Али” – булгаротатарской памятник / Дж.Алмаз // Доклды делегации СССР XXV Международного конгресса востоковедов. – М.: Изд-во вост. лит-ры, 1960. – 11 с. 2. Ахметзянов М.И. О списках литературынх памятников татарского народа времен Золотой Орды из хранилища Отдела рукописей, научного и архивного фонда ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан / М.И.Ахметзянов // Золотоординское наследие: материалы Междунар. науч. конф. “Политическая и социально-экономическая история Золотой Орды (XIII–XV вв.)”. Казань,17 марта 2009 г. – Казань: Фән, 2009. – Вып. 1. – С. 261–264. 3. Булгаков Р.М. “Кысса-и Йусуф” ʽАлӣ: сведения различных списков о поэме и ее авторе / Р.М.Булгаков // Поэма “Кысса-и Йсуф” Кул Али (Проблематика, поэтика, язык произведения): сб. ст. – Уфа, 1988. – С. 58–69. 4. Булгаков Р.М., И.Г.Галяутдинов. Описание восточных рукописей Института истори, языка и литературы. Ч. 1: Тюркская рукописи. Раздел первый: Произведения XII – начала XVIII века; Раздел второй: Произведения XIX–XX веков; Раздел третий: Башкирские родословные XIX – начала XX века / Р.М.Булгаков, И.Г.Галяутдинов. – Уфа: АН РБ, Гилем, 2009. – 456 с. 5. Ғәләүетдинов И.Г. “Ҡиссаи Йософ” әҫәренеӊ күcермәләре һәм уларҙа текстыӊ бирелеше / И.Г.Ғәләүетдинов // Поэма “Кысса-и Йсуф” Кул Али (Проблематика, поэтика, язык произведения): сб. ст. – Уфа, 1988. – Б. 70–75. 6. Госманов М. Профессор Г.Таһирҗанов мәкаләләре хакынад / М.Госманов // Таһирҗанов Г. Тарихтан – әдәбиятка. – Казан: Татар. кит. нәшр., 1979. – Б. 3–9. 7. Дмитриева Л.В. Описание тюркских рукописей Института востоко-ведения / Л.В.Дмитриева. – М.: Гл. ред. восточ. лит-ры изд-ва “Наука”, 1980. – III. Поэзия и коментарии и поэтическим сочинениям, поэтика. – 262 c. 8. Исламов Р.Ф. “Кысса-и Йусйф” Кул ʽАли (К вопросу истории изучения) / Р.Ф.Исламов // Урал-Алтай: через века: Материалы V Всерос. тюркологической конф., посв. 80-летию Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН. – Уфа, 2012. – С. 354–360. 9. Кол Гали. Кыйссаи Йосыф / Төп текстны (транскрипцияне) әзерләүче, кереш мәкалә, искәрмә һәм аӊлатмаларны, кулъязманыӊ тасвирламасын язучы филология фәннәре кандидаты Фәсиев Ф.С. / Кол Гали. – Казан: Татар. кит. нәшр., 1983. – 543 б. 10. “Кыйссаи Йосыф” поэмасыныӊ Татарстан Милли китапханәсендә саклана торган кулъязмаларына тасвирламалар / Кулъязмаларны тасвирлау-чы һәм кереш мәкалә авторы – археограф, текстолог Раиф Мәрданов. – Казан: Милли китап, 2009. – 92 б. 11. Салихов А. Рукописные и старопечатные книги, хоанящиеся в личной библиотеке (краткое археографическое описание) / А.Салихов // Проблемы духовной культуры тюркских народов СССР: тез. докл. и выступл. – Уфа, 1991. – С. 65–67. 12. Салихов А.Г. Новонайденные списки поэмы Кул Гали начала XIX века / А.Г.Салихов // Научное наследие башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности (“Вторые Валидовские чтения”): тез. междунар. науч. конф. 2 июня 1995 года. – Уфа, 1991. – С. 179–180. 13. Чугаев Д.А. Археография и источниковедение: сборник статей и докладов (1957–1967 гг.) / Д.А.Чугаев. – М., 1969. – 128 с. 1. Almaz Dzh. “Kissa-i Jusuf Ali” – bulgaro-tatarskoj pamjatnik / Dzh.Almaz // Dokldy delegacii SSSR XXV Mezhdunarodnogo kongressa vostokovedov. – M.: Izd-vo vost. lit-ry, 1960. – 11 s. 2. Ahmetzjanov M.I. O spiskah literaturynh pamjatnikov tatarskogo naroda vremen Zolotoj Ordy iz hranilishha Otdela rukopisej, nauchnogo i arhivnogo fonda IJaLI im. G.Ibragimova Akademii nauk Respubliki Tatarstan / M.I.Ahmetzjanov // Zolotoordinskoe nasledie: materialy Mezhdunar. nauch. konf. “Politicheskaja i social"nojekonomicheskaja istorija Zolotoj Ordy (XIII–XV vv.)”. Kazan",17 marta 2009 g. – Kazan": Fәn, 2009. – Vyp. 1. – S. 261–264. 3. Bulgakov R.M. “Kyssa-i Jusuf” ʽAlӣ: svedenija razlichnyh spiskov o pojeme i ee avtore / R.M.Bulgakov // Pojema “Kyssa-i Jsuf” Kul Ali (Problematika, pojetika, jazyk proizvedenija): sb. st. – Ufa, 1988. – S. 58–69. 4. Bulgakov R.M., I.G.Galjautdinov. Opisanie vostochnyh rukopisej Instituta istori, jazyka i literatury. Ch. 1: Tjurkskaja rukopisi. Razdel pervyj: Proizvedenija XII – nachala XVIII veka; Razdel vtoroj: Proizvedenija XIX–XX vekov; Razdel tretij: Bashkirskie rodoslovnye XIX – nachala XX veka / R.M.Bulgakov, I.G.Galjautdinov. – Ufa: AN RB, Gilem, 2009. – 456 s. 5. Ғәlәүetdinov I.G. “Ҡissai Josof” әҫәreneӊ kүcermәlәre һәm ularҙa tekstyӊ bireleshe / I.G.Ғәlәүetdinov // Pojema “Kyssa-i Jsuf” Kul Ali (Problematika, pojetika, jazyk proizvedenija): sb. st. – Ufa, 1988. – B. 70–75. 6. Gosmanov M. Professor G.Taһirҗanov mәkalәlәre hakynad / M.Gosmanov // Taһirҗanov G. Tarihtan – әdәbijatka. – Kazan: Tatar. kit. nәshr., 1979. – B. 3–9. 7. Dmitrieva L.V. Opisanie tjurkskih rukopisej Instituta vostoko-vedenija / L.V.Dmitrieva. – M.: Gl. red. vostoch. litry izd-va “Nauka”, 1980. – III. Pojezija i komentarii i pojeticheskim sochine¬nijam, pojetika. – 262 c. 8. Islamov R.F. “Kyssa-i Jusjf” Kul ʽAli (K voprosu istorii izuchenija) / R.F.Islamov // Ural-Altaj: cherez veka: Materialy V Vseros. tjurkologicheskoj konf., posv. 80-letiju Instituta istorii, jazyka i literatury Ufimskogo nauchnogo centra RAN. – Ufa, 2012. – S. 354–360. 9. Kol Gali. Kyjssai Josyf / Tөp tekstny (transkripcijane) әzerlәүche, keresh mәkalә, iskәrmә һәm aӊlatmalarny, kul#jazmanyӊ tasvirlamasyn jazuchy filologija fәnnәre kandidaty Fәsiev F.S. / Kol Gali. – Kazan: Tatar. kit. nәshr., 1983. – 543 b. 10. “Kyjssai Josyf” pojemasynyӊ Tatarstan Milli kitaphanәsendә saklana torgan kul#jazmalaryna tasvirlamalar / Kul#jazmalarny tasvirlau-chy һәm keresh mәkalә avtory – arheograf, tekstolog Raif Mәrdanov. – Kazan: Milli kitap, 2009. – 92 b. 11. Salihov A. Rukopisnye i staropechatnye knigi, hoanjashhiesja v lichnoj biblioteke (kratkoe arheograficheskoe opisanie) / A.Salihov // Problemy duhovnoj kul"tury tjurkskih narodov SSSR: tez. dokl. i vystupl. – Ufa, 1991. – S. 65–67. 12. Salihov A.G. Novonajdennye spiski pojemy Kul Gali nachala XIX veka / A.G.Salihov // Nauchnoe nasledie bashkirskih uchenyh-jemigrantov i voprosy sovremennosti (“Vtorye Validovskie chtenija”): tez. mezhdunar. nauch. konf. 2 ijunja 1995 goda. – Ufa, 1991. – S. 179–180. 13. Chugaev D.A. Arheografija i istochnikovedenie: sbornik statej i dokladov (1957–1967 gg.) / D.A.Chugaev. – M., 1969. – 128 s. 14. Шәрипова З.Я. “Ҡиссаи Йософ” поэмаһыныӊ ҡулъяҙма сығанаҡтары / З.Я.Шәрипова // Поэма “Кысса-и Йсуф” Кул Али (Проблематика, поэтика, язык произведения): сб. ст. – Уфа, 1988. – Б. 76–85. 14. Shәripova Z.Ja. “Ҡissai Josof” pojemaһynyӊ ҡul#jaҙma syғanaҡtary / Z.Ja.Shәripova // Pojema “Kyssa-i Jsuf” Kul Ali (Problematika, pojetika, jazyk proizvedenija): sb. st. – Ufa, 1988. – B. 76–85.

(часть 5)

Дорогой читатель!

Что золото – всего лишь мертвый камень.
А вот послушай, как душа поет,
Когда на свете жив и процветает твой народ.

Ты держишь в руках очередную книгу из серии «Тайны татарского народа», страницы которой рассказывают о жизни, творчестве и деятельности основоположника булгаро-татарской письменной литературы, идеолога независимости Волжско-Камской Булгарии, борца за свободу и процветание своей страны, выдающегося поэта-гуманиста Кул Гали.

Кул Гали – в нравственном, культурном и политическом отношениях явление неповторимое. Являясь глубоко духовным и образованным человеком, он переживал за судьбу своего народа и страны, но не оставался пассивным наблюдателем социально-политических и военных событий, активно участвовал в них.

Как известно, яркие личности не появляются на пустом месте. Их талант, в данном случае талант Кул Гали, прежде всего есть порождение и продолжение многовекового развития культурно-экономического потенциала булгарского народа и его предков. Поэтому естественно, что в книге последним уделяется немалое внимание. Именно в этом ракурсе следует понимать суть названия 1-й главы (« Предки Кул Гали и их деяния»).

Кул Гали жил и творил в начале XIII в. (годы жизни: 1183 – 1236), то есть в очень тревожные годы для всех народов и государств Восточной Европы. В эти годы под копытами полчищ Чингисхана, затем его внука Бату-хана, под насилием многотысячных орд оказались и среднеазиатские, и кавказские народы, и народы Волжско-Камской Булгарии, и Великая Русь, вернее, многие княжества Руси. Одной из первых жертв оказались поволжские булгары – родной народ Кул Гали. Эти события также нашли отражение в данной книге. По данным средневековых авторов и некоторых преданий, сам Кул Гали был убит захватчиками вместе с сорока учеными мужами Волжско-Камской Булгарии в 1236 г. В 1233 г. он написал свою знаменитую поэму «Кысса-и Йусуф» («Сказание о Юсуфе»). В отличие от хвастливых, вычурных виршей дворцовых поэтов, эта поэма была о любви, но не фактической, мистической, нереальной, а о любви земной, человеческой. Обнаружено более двухсот списков поэмы. Их и сегодня находят среди населения бывшего Союза ССР. Отдельные экземпляры списков хранятся в самых авторитетных музеях и библиотеках Санкт-Петербурга, Берлина, Дрездена, Уфы, Баку и Казани. Поэма и сегодня интересует читателя. Начиная с 1839 г. в Казани это бессмертное произведение издано более восьмидесяти раз. Некоторые исследователи считают Кул Гали автором и «Кысса-и Сакам», также широко распространенного дастана среди татарского народа.

Подлинным гуманистом предстает Кул Гали в освещении центральной проблемы своего творения – проблемы правителя и народного благоденствия. Он наряду с великими представителями восточной поэзии выдвинул идею справедливого царя. Главную функцию государя Кул Гали видел в неутомимой, деятельной заботе о народе. Идеал автора воплощен в образе Йусуфа, который делает немало для облегчения жизни народа и принимает меры по спасению страны от голода. Это было новым и очень смелым словом в средневековой литературе. Ведь над проблемой справедливого общества ломали головы поэты, ученые Востока (например, Юсуф Баласагуни – в тюркской, Низами – в азербайджано-персидской поэзии).

Идея сильного государя и крепкой центральной власти, прозвучавшая в поэме, весьма актуальна и прогрессивна в эпоху феодальной раздробленности, которую, как и многие государства того времени, переживала и Волжско-Камская Булгария – родина поэта. Особый смысл и значение приобрела эта идея в период создания «Кысса-и Йусуф». Прозвучавшие в поэме мотивы преданности родной земле, гражданственности, осуждая распри и междоусобицы, объективно призывали тюркоязычные народы Поволжья, Прикамья и Приуралья к сплочению и единству, к дружбе с соседями. А ведь, как известно, самым близким соседом для них был русский народ.

Что касается родословной Кул Гали, здесь существует несколько версий. Некоторые ученые склонны считать, что он в определенной степени связан с родом булгарских царей¹. В то же время ряд исследователей признают, что Кул Гали ибн-Мирхаджи родился и рос в булгарском городе Кашане. Тут следует отметить, что на Кашанских городищах (их два) археологические исследования ведутся с XIX в. Кашанское I городище расположено на высоком (высота до 90 м) правом берегу реки Камы, в 1 км к востоку от с. Шуран Лаишевского района Республики Татарстан. Площадь – 17,1 га. Представляет собой археологические остатки средневекового булгарского города Кашан, в XII – XIII вв. крупного торгово-экономического центра Нижнего Прикамья, с XIV в. – Кашанского княжества. В 1391 г. был захвачен и сожжен новгородскими ушкуйниками, в 1399 г. – московскими войсками. Позднее Кашан потерял свое значение, был включен в состав Казанского княжества, затем в состав Казанского ханства.

Кашанское II городище расположено на правом берегу Камы к западу от с. Сорочьи Горы Рыбно-Слободского района. Площадь – 30,2 га. Датируется XII – XIII вв. По мнению Н.Ф. Калинина, городище являлось крепостью города Кашана и ставкой военачальника.

Известно, что Кул Гали вначале учился в нескольких медресе на родине, затем продолжил обучение и побывал в Хорезме, Герате, Сирии, Кодесе, Мекке. Сохранились сведения о том, что долгое время он жил и преподавал (мударрис) в Хорезме, его наставником и учителем был известный среднеазиатский ученый ибн-Хаджи. Перед нашествием монголов он вернулся в Булгарию.

Небесспорный по подлинности «Джагфар тарихы» предлагает другую версию родословной Кул Гали, согласно которой его «первым предком» утверждается Ахмед ибн-Фадлан, секретарь посольства багдадского халифа Джафара аль-Муктадира к царю волжских булгар Алмушу, сыну Шилки-элтабара. Как подчеркивает писатель С. Шамси, «Энциклопедия ислама» выражает сомнение в отношении арабского происхождения ибн-Фадлана, хотя все его предки носили арабские имена². В «Джагфар тарихы», ссылаясь на сочинение булгарского историка XI в. Якуба ибн-Нугмана, констатируется персидское происхождение Ахмеда ибн-Фадлана.

Достоверность «Джагфар тарихы» многими исследователями ставится под сомнение. Правда, некоторые ученые, в том числе весьма уважаемые, считают его сборником летописей. Следует обратить внимание на то, что объектом подобных споров нередко становятся произведения самых разных жанров, включая претендующие на ранг источников. Кстати, не избежало ревизии и «Слово о полку Игореве», в частности, по критериям датировки, жанровой принадлежности и авторства. «Тайная история монголов» («Юань-чао би-ши») рядом исследователей была охарактеризована как историческое сочинение, летопись. Но некоторые ученые довольно успешно оспаривают это. Л.Н. Гумилев считал ее политическим памфлетом и решение вопроса о степени достоверности сведений «Юань-чао би-ши» адресовал филологам-монголистам³. Литературным памятником считает «Историю» и Н.П. Шастина 4 . Известно, какой жесткой, впрочем, уместной, критике подвергались сочинения историка и писателя, педагога и врача-целителя Т. Ялчыгула (1768 – 1838) «Таварихе Болгария» («История Булгарии») и «Рисаляи Газиза» со стороны выдающегося татарского ученого Ш. Марджани. Однако это не повредило авторитету Ялчыгула. В то же время, несмотря на откровенные отклонения, в «Джагфар тарихы» приводятся и некоторые неоспоримые исторические факты. В силу этого данное сочинение (или сборник сочинений) может быть классифицировано как полухудожественное (литературное) произведение. Представляя, вернее, предлагая на суд читателя, мы считаем возможным цитирование его отдельных отрывков.

Сторонники летописного характера «Джагфар тарихы» его происхождение и факт сохранения объясняют следующим образом.

«Джагфар тарихы» – это популярное изложение нескольких рукописей, относящихся к истории Булгарского царства и Казанского ханства, сделанное в XVII в. Вначале этот свод хранился в канцелярии вождя национально-освободительного восстания ____________________

1 Антология татарской поэзии: В 2 кн. – Казань: Таткнигоиздат, 1992. – Кн. I. С. 57.

2 Шамси С. Свет, пришедший с Востока // Әхмəд Фазланның Ител елгасына сәяхәте (Путешествие Ахмеда ибн-Фадлана на реку Итиль). – Казань, 1999. – С. 6.

3 Гумилев Л.Н. «Тайная» и «явная» история монголов // Татаро-монголы в Азии и Европе. – М., 1970. – С. 455.

4 Шастина Н.П. Образ Чингисхана в средневековой литературе монголов // Татаро-монголы... – С. 436.

булгар 1681 – 1684 гг. сеида Джагфара. Далее ее следы четко не прослеживаются. Историк Фаргат Нурутдинов, который является владельцем уцелевшей части рукописи, считает, что она была либо спрятана одним из сподвижников Джагфара, либо попала в руки «служилых татар», принимавших участие в подавлении восстания. Однако на рубеже XVIII-XIX вв. летопись оказывается во владении кряшенской семьи Карашевых. В середине XIX в. рукопись приобрела община ваисовцев, которые прямо ассоциировали себя с древними булгарами, целенаправленно собирали старинные булгарские книги и создали в Казани целую библиотеку, состоявшую из подобных раритетов.

Прадед Ф. Нурутдинова по материнской линии Байрамгали Нигматуллин также был ваисовцем и в 1884 г. после разгрома общины царскими властями был сослан в Сибирь. В конце концов он оказался в городе Кызыл-Яр (позже – Петропавловск на территории современного Казахстана), и в то время рукопись находилась у него. Когда в конце 20-х гг. началось уничтожение книг, изданных арабским шрифтом, внук Байрамгали Ибрагим Нигматуллин сделал перевод рукописи на русский язык с целью создать своеобразный «дубликат» и тем самым хотя бы сохранить ее содержание. По семейному преданию Нигматуллиных, чекисты, проводившие в 1939 г. обыск в их доме, не смогли обнаружить оригинал летописи, из чего можно сделать вывод, что она была либо уничтожена, либо спрятана.

В 1941 г. И. Нигматуллин пропал без вести на фронтах Великой Отечественной войны. Текст перевода («текст Нигматуллина») тайно хранился у его матери до 1966 г., когда она впервые показала своему внуку Фаргату Нурутдинову его архив, в котором находились тетради с переводом «Джагфар тарихы». Обучаясь в аспирантуре ИЯЛИ КФАН СССР, Нурутдинов пытался поднять вопрос о возможности публикации перевода этого летописного сода, однако это привело к противоположному результату: в 1982 г. все тетради Нигматуллина с текстом перевода были похищены с дачи его отца. Необходимо подчеркнуть тот факт, что пропали только эти тетради и ничего более. У Нурутдинова сохранились лишь та часть «Джагфар тарихы», которая хранилась у него дома в Казани. Она была опубликована в 1994 г. в Оренбурге мизерным тиражом в 500 экземпляров.

Вот такое объяснение.

В 2006 г. авторы балета «Сказание о Юсуфе» композитор Леонид Любовский и поэт Ренат Харис (либретто), а также балетмейстер Нурлан Конетов удостоены Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства за 2005 год.

В 1983 – 1984 гг. общественностью страны и ЮНЕСКО в СССР и во всем мире широким размахом отмечалось 800-летие со дня рождения Кул Гали и 750-летие его поэмы «Кысса-и Йусуф». Юбилейные торжества проходили в Казани (10 октября 1983 г.) и Москве (19 марта 1984 г.). Материалы этих мероприятий и научной конференции, организованной Институтом языка, литературы и истории имени Г. Ибрагимова Казанского филиала Академии наук СССР, были изданы в 1987 г. в Казани в виде отдельной книги «Поэт-гуманист Кул Гали».

Образ Кул Гали нашел широкое отражение в произведениях татарской литературы, музыкального и изобразительного искусства: в 1965 г. Б. Урманче создал скульптуру «Кул Гали» из мрамора, в 1973 г. в Татарском академическом театре имени Г. Камала поставлена трагедия Н. Фаттаха «Кол Гали» («Кул Гали»), в 2005 г. в центре парка Тысячелетия Казани, заложенного в дни празднования юбилея города (2005) и расположенного вдоль набережной озера Кабан, воздвигнут памятник Кул Гали (авторы: скульпторы А.В. Балашов, А.М. Минуллина, архитектор Р.М. Нургалеева); также учреждена Международная премия имени Кул Гали, вручаемая за достижения в области литературы, искусства и науки.

Великий поэт и мыслитель жил, творил и погиб ради независимости и процветания своего народа. Спустя три с небольшим столетия его подвиг повторил государственный и религиозный деятель, поэт, глава мусульман (сеид) Казанского ханства Кул Шариф. Один из руководителей на последнем этапе обороны Казани в 1552 г., он организовал отряд из шакирдов в возрасте от 11 до 20 лет и погиб, защищая ханскую цитадель. Свет добра, зажженный Кул Гали в далеком XIII в., не погас, он выдержал натиск ветров и сквозняков времени. И то, о чем он страдал, о чем мечтал, созвучно нашему времени. Великое всегда современно, всегда жизнедеятельно. Оно не знает старения.

Фарит Фарисов
Кул Гали и его время.

Фарисов Ф. Ф., 2009 г.