Детройт до и после. Легендарный Детройт
Детройт - единственный из современных городов, который пытается продавать свои развалины Голливуду в качестве фона для различного рода антиутопий и мрачных сцен преступлений. И, пожалуй, единственный город мира, который обязан своими руинами не военным конфликтам, а экономическим и социальным катаклизмам.
По обилию руин с Детройтом трудно конкурировать - в нем примерно 80 000 полуразрушенных и заброшенных зданий. В центре города стоят пустые небоскребы с выбитыми стеклами. Их не сносят главным образом потому, что у города на это нет денег. Кроме того, некоторые владельцы зданий предпочитают сохранять ветхие постройки в надежде, что земля в центре рано или поздно подорожает. Что касается преступности, то когда одного кандидата в мэры попросили объяснить, почему в Детройте в последние годы сокращается число убийств, тот мрачно ответил: «Просто больше некого убивать».
Что же произошло с процветающим центром автомобильной промышленности?
Немного истории
Поселение в самом начале XVIII века создали французы на проливе, соединяющем два озера - Гурон и Эри (le d´etroit и означает пролив). В 1805-м город сгорел дотла. К этому времени президент Томас Джефферсон назначил эксцентричного чудака Августа Вудворта верховным судьей штата Мичиган. Вудворт объявил Детройт столицей и нарисовал для него идеальный план в стиле французского классицизма, похожий на тот, что за несколько лет до того разработал для Вашингтона архитектор Пьер Шарль Ланфан, а также и на тот, что примерно на век раньше предложил для Санкт-Петербурга Жан Батист Леблон.
Природа в классицизме должна быть побеждена и рационализирована, деревья и кусты пострижены и превращены в геометрические фигуры, дорожки спланированы с помощью циркуля и линейки. Эта традиция имеет самое прямое отношение и к расцвету Детройта как автомобильной столицы мира, и к его упадку, поскольку руины можно считать возвращением из рациональной культуры обратно в хаос. История Детройта XX века тесно связана со словом «фордизм». Это слово придумал, сидя в фашистской тюрьме, итальянский марксист Антонио Грамши. Оно, в свою очередь, связано с термином «тейлоризм», который в 1920–1930-х годах был в большой моде в СССР.
Библиотека имени Марка Твена названа в его честь стараниями дочери писателя Клары Клеменс, жены дирижера Детройтского симфонического оркестра. Здание, построенное в 1940 году в готическом стиле, в 1998-м было закрыто на реставрацию, но с тех пор так и стоит с заколоченными окнами
Идея Фредерика Уинслоу Тейлора состояла в том, что следует рационализировать природу - рабочий должен делать не естественные для себя движения, а научно обоснованные, что в отдельных случаях позволяет повысить производительность труда на 400%. Тейлоризм стал фордизмом, когда Генри Форд принял систему Тейлора и шокировал деловой мир, начав платить рабочим на своих конвейерах неслыханную для начала XX века зарплату: пять долларов в день. И это не было благотворительностью. Во-первых, возросшая производительность обеспечивала солидную прибыль, во-вторых, рабочие стали покупать те самые машины, которые они производили.
Фордовский рабочий превратился в счастливого робота, спародированного Чарли Чаплином в фильме «Новые времена». Примеру Форда последовали другие промышленники: Додж, Крайслер, Паккард, - и город стал превращаться в цветущую метрополию. Рационально расчерченный Вудвортом план стал заполняться рационально спроектированными фабричными зданиями, большинство из которых построил архитектор немецкого происхождения Альберт Кан. Тот самый Кан, который был автором революционной методики конвейерного проектирования и построил в СССР крупнейшие Сталинградский и Челябинский тракторные заводы. По его технологии были возведены более 500 важнейших промышленных объектов первой пятилетки. Если вдуматься в эту цифру, становится ясно, что советская индустриализация напрямую связана с идеологией тейлоризма. Советской цензуре, будь она до конца последовательной, чаплинский фильм, в котором зло высмеивались фордизм и тейлоризм, следовало бы запретить.
Тейлоризм, помноженный на фордизм, привел к неслыханному расцвету американской автомобильной промышленности. В 1960-х годах 9 из 10 автомобилей, проданных в Америке, были сделаны в Детройте и его окрестностях. Когда на рынке появились первые японские машины, ничего кроме смеха они не вызывали - уродливые, маломощные (не то что двухтонный «Форд-Гэлакси» с двигателем 400 л. с.), хотя и очень дешевые. Как же получилось, что сегодня на американских дорогах японские машины составляют большинство? Существует несколько объяснений: а) японская модель бизнеса предполагает длительную лояльность работника своему предприятию, в то время как фордизм видит в работнике придаток к конвейеру; б) во всем виноваты профсоюзы, добившиеся столь высоких зарплат, что американские автомобили перестали быть конкурентоспособными; в) во всем виноваты менеджеры, платившие себе гигантские бонусы. Надо думать, правильны все.
Из книги Владимира Маяковского «Мое открытие Америки» (1925–1926)
В Детройте 20 тысяч русских. В Детройте 80 тысяч евреев. <…> На завод водят группами, человек по 50. Направление одно, раз навсегда. Впереди фордовец. Идут гуськом, не останавливаясь. <…> Пошли. Чистота вылизанная. Никто не остановится ни на секунду. Люди в шляпах ходят, посматривая, и делают постоянные отметки в каких-то листках. Очевидно, учет рабочих движений. Ни голосов, ни отдельных погромыхиваний. Только общий серьезный гул. Лица зеленоватые, с черными губами, как на киносъемках. Это от длинных ламп дневного света. За инструментальной, за штамповальной и литейной начинается знаменитая фордовская цепь. Работа движется перед рабочим. Садятся голые шасси, как будто автомобили еще без штанов. <…> На маленьких низеньких вагонеточках липнут рабочие к бокам. Пройдя через тысячи рук, автомобиль приобретает облик на одном из последних этапов, в авто садится шофер, машина съезжает с цепи и сама выкатывается во двор. Процесс, уже знакомый по кино, - но выходишь всетаки обалделый. <…> В четыре часа я смотрел у фордовских ворот выходящую смену, - люди валились в трамваи и тут же засыпали, обессилев. В Детройте наибольшее количество разводов. Фордовская система делает рабочих импотентами.
Кинотеатр компании «Юнайтед Артистс» построен в стиле испанской готики. Развитие телевидения и появление мультиплексов сделало кинотеатр убыточным, и в 1974 году он закрылся
Из книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Одноэтажная Америка» (1936)
- Сэры, - сказал мистер Адамс, внезапно оживившись, - вы знаете, почему у мистера Форда рабочие завтракают на цементном полу? Это очень, очень интересно, сэры. Мистеру Форду безразлично, как будет завтракать его рабочий. Он знает, что конвейер все равно заставит его сделать свою работу, независимо от того, где он ел - на полу, за столом или даже вовсе ничего не ел. Вот возьмите, например, «Дженерал Электрик». Было бы глупо думать, сэры, что администрация «Дженерал Электрик» любит рабочих больше, чем мистер Форд. Может быть, даже меньше. А между тем у них прекрасные столовые для рабочих. Дело в том, сэры, что у них работают квалифицированные рабочие и с ними надо считаться, они могут уйти на другой завод. Это чисто американская черта, сэры. Не делать ничего лишнего. Не сомневайтесь в том, что мистер Форд считает себя другом рабочих. Но он не истратит на них ни одной лишней копейки. <…>
В парикмахерской на Мичиган-авеню (улица Детройта. - Прим. ред.), где мы стриглись, один мастер был серб, другой - испанец, третий - словак, а четвертый - еврей, родившийся в Иерусалиме. Обедали мы в польском ресторане, где подавала немка. Человек, у которого мы на улице спросили дорогу, не знал английского языка. Это был грек, недавно прибывший сюда, прямо к черту в пекло, с Пелопоннесского полуострова. У него были скорбные черные глаза философа в изгнании. В кинематографе мы внезапно услышали в темноте громко произнесенную фразу: «Маня, я же тебе говорил, что на этот пикчер не надо было ходить».
15-этажная гостиница Lee Plaza была построена в 1929 году. Позднее из-за финансовых проблем отель не раз менял «профессию», а одно время использовался даже как дом престарелых. Окончательно закрылся в начале 1990-х годов
Бунт
Генри Форд не любил евреев, о чем не уставал повторять в издаваемом им еженедельнике «Независимый Дирборн». А к черным относился доброжелательно и охотно брал их на работу. В Детройте постепенно возник черный средний класс, который был представлен в конгрессе, судебной палате и прочих учреждениях города и штата. Детройт долгое время считался образцом расовой гармонии. Но внезапно выяснилось, что за фасадом благополучия скопилось много взрывчатого вещества.
Все началось в воскресенье 23 июля 1967 года. Полиция заявилась в бар, нелегально торговавший алкоголем. Подобные заведения еще со времен антиалкогольных кампаний XIX века называли «слепыми свиньями». К удивлению полицейских в этой «слепой свинье» оказалось не два десятка черных, как они предполагали, а примерно в четыре раза больше - люди пришли отпраздновать возвращение двух солдат с вьетнамской войны.
Полицейские забрали всех. Когда арестованных увезли, успевшая собраться толпа начала бить стекла, переворачивать машины и грабить магазины. Беспорядки постепенно охватили весь город, и Детройт запылал. В подавлении бунта участвовала национальная гвардия и федеральные войска. Правда, с войсками вначале возникла заминка. Президент Линдон Джонсон заявил, что пошлет военные подкрепления, только если губернатор Мичигана Джордж Ромни квалифицирует происходящее как восстание. Позже выяснилось, что Джонсон подзабыл конституцию - войска он имел право послать и без «восстания». Нерешительность президента понятна - он, столько сделавший для десегрегации и защиты гражданских прав, никак не ожидал от черных такой «черной» неблагодарности.
Бунт был подавлен через пять дней. Результат: 43 убитых, 467 раненых, 7231 арестованный, 2509 сожженных или разграбленных магазинов, 388 семей без крова, 412 зданий, подлежащих сносу. Общий ущерб - от 40 до 80 миллионов долларов (в сегодняшних ценах - от 250 до 500 миллионов). Но самое главное - бунт значительно ускорил бегство белого населения в пригороды (которое началось еще в 1950-е годы), вызвавшее цепную реакцию: резкое сокращение налоговых поступлений в городскую казну и соответственно урезание всех социальных и градостроительных программ, что, в свою очередь, привело к еще большему оттоку белого населения. Отношение к черному бунту у белых жителей города разное. Одни объявляют черное большинство нецивилизованным и неспособным к самоуправлению сбродом. Характерный пример - песня подпольной городской рок-группы «Рассерженные арийцы»:
«В этом городе видишь только почерневшее гетто -
Вот что бывает, если ниггеров выпустить на свободу,
Они жгут свой город и убивают друг друга,
Сжигают дотла брошенные дома».
Это 4-этажное здание было построено по проекту Альберта Кана в 1920-х как городская почта, но вскоре превратилось в склад школьных учебников и пособий
Другие усматривают в поведении черных заговор. Первому чернокожему мэру Детройта (1974–1993) Колману Янгу приписывают лозунг: «Белые - вон из города!» В стенограммах его выступлений действительно слова «Вон из города!» отыскались, правда, относились они не к белым, а к «жуликам и грабителям, неважно с черной или белой кожей». К 1980 годам белое население из Детройта практически исчезло, а оставшиеся черные наконец осознали, что живут в руинах, далеко от заводов (которые тоже к этому времени выехали за пределы города), без шансов найти работу, без социальных услуг и медицинского обслуживания, с разрушенной системой образования, без будущего. Надо было найти виновных. И сегодня большинство черного населения города пребывает в убеждении, что нынешняя ситуация - результат заговора белых.
На самом деле обе теории заговора являются коллективными фантазиями. У бунта 1967 года не было организаторов и вдохновителей, он вспыхнул стихийно, но отнюдь не беспричинно - рост дискриминации, сегрегации (расового разделения), агрессивности полицейских (преимущественно белых), ограничения при приеме на работу, при поступлении в учебные заведения и тому подобное переполнили чашу терпения черного населения.
Бегство белых в пригороды тоже не было ни запланированной акцией, ни уникальным детройтским феноменом. По мнению некоторых исследователей, это реакция части белых на десегрегацию и особенно на знаменитое решение Верховного суда США по делу «Браун против Совета по образованию» (1954), фактически поставившее вне закона сегрегацию в школах. С другой стороны, черные активисты справедливо напоминают, что бегство белых в пригороды стало возможным только потому, что федеральное правительство вкладывало начиная с 1950-х годов огромные деньги в строительство системы хайвеев. Нельзя также не согласиться с французским социологом Лоиком Ваканом, который, увидев развалины Детройта, заметил: «Это не естественный процесс. Этому позволили произойти - в Европе такое было бы невозможно. Если бы 80% жителей Детройта были белыми, а не черными, то что-то было бы сделано, так или иначе средства бы нашлись».
И все-таки «позволили произойти» и «заговор» - совсем не одно и то же.
Ренессанс
Попытку возродить былое величие Детройта власти предприняли сразу после подавления бунта. В 1977 году было закончено строительство Ренессанс-центра по проекту Джона Портмана. Сооружение, выдержанное в типичном для этого архитектора стиле, представляет собой 73-этажный цилиндр гостиницы (это самая высокая гостиница в мире), окруженный четырьмя 39-этажными башнями офисов. Позднее к нему были добавлены еще две 21-этажные башни. Сегодня это один из самых больших в мире офисных комплексов общей площадью 511 000 м2.
Но как попытка возрождения городской среды проект не состоялся. Сегодня он производит странное впечатление: среди руин высится гигантская неприступная крепость в стиле хай-тек. Привлечь в город капитал тоже не удалось. Единственными инвесторами, откликнувшимися на призыв, оказались владельцы казино. Но игровой бизнес не решил ни одной из проблем. Белые жители пригородов стали приезжать в центр, но с самим городом они старались соприкасаться как можно меньше - парковались на охраняемых стоянках, оставляли свои деньги в охраняемых казино, а потом быстро уезжали обратно в свои пригороды. Не пополнили казино и городской бюджет. Почти все они принадлежали иностранцам или жителям других штатов, так что доходы уходили на сторону.
Значит ли это, что Детройт обречен на вымирание? С одной стороны, ясно, что города так называемого «ржавого пояса» Америки никогда не вернутся во времена расцвета 1950-х, главным образом из-за глобализации. Кризис 2008 года показал, что, если бы не государственное вмешательство, американская автомобильная промышленность с большой вероятностью вообще бы исчезла с лица земли. С другой стороны, какие-то признаки возрождения появляются. И здесь есть смысл упомянуть проект Хайдельберг.
Естественная реакция городских властей на руины - все снести и построить заново. Поэтому когда местный художник Тайри Гайтон попытался превратить руины улицы Хайдельберг в то, что критики назвали политическим метакомментарием, власти быстро ликвидировали этот «комментарий» бульдозерами.
Объект, созданный Гайтоном, был одновременно и живописью, и скульптурой, и дизайном, и инсталляцией. Заброшенные дома, ржавые автомобили, брошенные телевизоры, пылесосы и холодильники складывались в причудливые композиции и раскрашивались в яркие цвета. Хайдельберг стал привлекать туристов - своих и иностранных, а сам автор получил несколько международных наград. Этот проект разрушает традиционные представления о конфликте черных и белых. Тайри Гайтон - черный. В совете директоров проекта больше белых, чем черных. Главные защитники проекта - международная художественная элита. Среди противников - местное черное население, которое хотело бы жить в нормальных, отреставрированных, а не раскрашенных в дикие цвета домах.
Сейчас городские власти и Тайри Гайтон заключили перемирие. Проект Хайдельберг не только восстановлен, но и стал распространяться на близлежащие улицы. Не исключено, что он создаст больше проблем, чем решит, и все-таки - если город сумеет взять на вооружение то позитивное, что несет в себе проект Тайри Гайтона и его друзей, возрождение Детройта, возможно, станет реальностью. Не будем забывать, что лозунг города Speramus meliora, resurget cineribus, впервые прозвучавший в 1827 году, означает: «Надеемся на лучшее и воскреснем из пепла».
Добрался до Детройта. Очень интересно было посмотреть на умирающий город.
Некогда Детройт был четвёртым по населению городом США (после Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Чикаго) и столицей мощнейшей автомобильной индустрии. Здесь находились заводы гигантов Ford, Chrysler и General Motors (а ещё Packard и Studebaker), которые кормили половину жителей города.
Но в какой-то момент что-то пошло не так. Сразу несколько негативных факторов наложились друг на друга, и город начал умирать.
С середины XX века автогиганты стали испытывать сложности. В 1973 году нефтяной кризис сильно ударил по позициям "большой тройки", поскольку её автомобили не могли конкурировать с экономичными европейскими и японскими моделями. За этим ударом последовал энергетический кризис 79-го года, и, наконец, финансовый кризис 2008-2009 годов, который чуть не добил американскую автомобильную промышленность. Заводы закрывались один за другим, и рабочие вместе с семьями покидали город.
Богатые жители тоже уезжали, так как Детройт не был приспособлен к жизни на автомобиле. В центре Детройта просто в какой-то момент не хватило места всем желающим ездить на машине. Одна и причин гибели Детройта – несоответствие его "доавтомобильной" градостроительной структуры и поставленной суперцели "Каждой семье – по отдельному автомобилю". Город небоскрёбов при всём желании не может жить без мощного общественного транспорта. В итоге центр города начал умирать, магазины и культурные заведения закрывались, так как в них перестали заезжать покупатели. Богатые люди переселялись в пригороды, а центр бросили.
В 1950-м году здесь проживало 1 850 000 человек. Белые стали уезжать из Детройта ещё в 60-е, в частности после негритянского бунта 1967-го года, когда во время серии массовых беспорядков и грабежей полиция временно утратила контроль над городом. В 70-е годы отток усилился, а два пика эмиграции пришлись на 80-е и 2000-е годы.
Сейчас в Детройте осталось менее 700 000 человек. В общей сложности после Второй мировой войны город покинули 1,4 млн белых жителей. Большинство осело в относительно благополучных пригородах, но многие вообще уехали из региона. К 2013 году не работала почти четверть населения (23,1%) Детройта, а более трети горожан (36,4%) жило за чертой бедности.
Столь стремительный отток жителей превратил Детройт в город-призрак. Множество домов, офисов, промышленных цехов было заброшено. Многие пытаются продать свои дома и другую недвижимость по бросовым ценам, но покупателей на жильё и офисы в депрессивном городе часто просто не находится.
В 80-е годы местные афроамериканцы придумали новую народную забаву – сжигать на Хэллоуин заброшенные дома. В иную ночь в городе полыхало до 800 пожаров. Чтобы остановить этот процесс, власти создали добровольческие отряды "Ангелов ночи", которые предотвращали поджоги.
В последние годы в Детройте в общей сложности было выявлено около 85 тыс. заброшенных объектов недвижимости. В 2014 году Детройт принял программу по сносу заброшенных зданий, который подразумевает уничтожение примерно половины от этого числа. Если говорить о площади города, то примерно его четверть планируется сравнять с землёй.
В 2013 году Детройт объявил о банкротстве, оказавшись неспособным погасить задолженность перед кредиторами в размере $18,5 млрд. В декабре 2014 года процедура банкротства была завершена. Теперь власти думают, как оздоровить обстановку в городе и впоследствии вернуть инвесторов.
Многие считают, что судьба Детройта уникальна, но, во-первых, в истории США уже случались банкротства городов (пусть и не таких крупных), а, во-вторых, Детройт – лишь часть знаменитого Ржавого пояса (Rust Belt), который с 70-х годов практически целиком переживает упадок из-за сокращения производства в ряде отраслей тяжёлой промышленности.
Про Детройт я сделаю еще 3 поста: хороший Детройт, плохой Детройт и пост про стрит-арт. Фотографий очень много. А пока посмотрите краткие путевые заметки.
01. Подлетаем к Детройту.
02. Справа канадский Виндзор, слева американский Детройт. Их разделяет река Детройт. В Канаду можно перебраться либо по мосту, либо по автомобильному тоннелю. 
03. Живые пригороды.
04. У канадцев ветряные электростанции.
Little boxes on the hillside,
Little boxes made of ticky-tacky,
Little boxes, little boxes,
Little boxes, all the same.
06.
07. Страшно над Америкой летать, сотни километров одинаковых домов...
08. Прогресс дошел до того, что теперь на парковке не нужно билет получать, потом его оплачивать, и выезжать. Теперь вставляешь банковскую карту на въезде, потом ее же вставляешь на выезде. И все. Лишние процедуры с бумажными билетами отмирают.
09. Граница с Канадой.
10. У канадцев все чистенько и аккуратно. Детройт уже снесен процентов на 70... ужасное зрелище. Одни пустые паркинги остались.
11. В центре практически нет живых зданий. Иногда используются только первые этажи, но чаще здания просто заколочены. Сейчас очень мало, что осталось, все снесли.
12. Некогда шумные улицы центра.
13. 
14. Бар.
15. Жилые кварталы тоже в запустении. Большинство домов снесли... Вот так выглядят некоторые районы...
16. А некоторые – так...
17. Детройт продолжает умирать, несмотря на все меры, которые предпринимают для его спасения.
18. Школа.
19. Фабрика.
20. В театре сделали парковку...
21. 10 долларов – и можно в бывшем театре оставлять машину... Красиво.
22. Страшно.
23. По газонам не ходить.
24. Ноев Ковчег.
25. Сейчас продолжают сносить здания. Чтобы во время строительных работ не поднималась пыль, используют специальные вентиляторы, распыляющие воду.
26. Начиная с 70-х годов в Детройте наблюдается резкий рост преступности.
27. Большинство преступлений в городе связаны с наркотиками, но насильственных преступлений тоже очень много. Детройт считается одним из опаснейших городов США, уровень убийств здесь в среднем в 10 раз выше, чем в Нью-Йорке. 
28. Многие американцы сейчас сравнивают Детройт с городом Готэмом из комиксов про Бэтмена, хотя в выдуманном городе речь шла о сращивании власти и криминала, а упадок Детройта произошёл по социально-экономическим причинам.
Скоро расскажу про Детройт подробнее, а пока пора ехать дальше, меня ждет Чикаго!
Уголок спонсора
Искать гостиницы в США мне помогает приложение
Основные моменты
Скажите американцу, что вы планируете поездку в Детройт, и посмотрите, как он вопросительно поднимет брови. Он спросит «Зачем?» и предостережет вас относительно убийственно высоких цен, заколоченных досками домах и мусоре, кружащем у их основания, а также о лишенных права выкупа закладных, по которым дома продаются за $1. Вы услышите: «Детройт - это дыра. Тебя там убьют».
Все вышеперечисленное правда, и хоть городу и в некоторой степени присуще алкогольно-апокалиптическое настроение, оно же и является той искрой, из которой зажигается огонь городской энергетики - энергетики, которую вы больше нигде не почувствуете. Сюда едут художники, предприниматели и молодые люди, поэтому здесь превалирует дух самостоятельности и независимости, можно сказать, что «здесь люди вершат свою судьбу». Они превращают свободные пространства в городские фермы, а заброшенные здания в хостелы и музеи.
Детройт переживал свой расцвет в 1960-х, когда интенсивно развивалась американская автомобильная промышленность и когда играла легендарная группа «Motown», которая до сих пор имеет поклонников. Но уже начиная с конца XX-века, Детройт стабильно находится в кризисе – город обветшал, а уровень преступности зашкаливает.
Но это совсем не значит, что в Детройте невозможно отдохнуть и посмотреть различные достопримечательности. Здесь главное – знать, где и что находится.
История
Французский исследователь Антуан де Ла Мот-Кадильяк основал Детройт в 1701 году. Удача улыбнулась городу, когда в 20-е годы XX века Генри Форд начал штамповать машины. Он не придумал автомобиль, как многие ошибочно полагают, но создал превосходную производственную линию и разработал технологии массового производства. В результате появилась «модель Т», первая машина производства США, которую мог себе позволить купить средний класс.
Детройт быстро стал автомобильной столицей страны. General Motors (GM) , Chrysler и Ford - все эти компании имели штаб-квартиры в Детройте или возле него (и до сих пор имеют) . 50-е годы XX века были лучшими в истории города, когда население превысило два миллиона и из радиоприемников звучала музыка Мотаун. Но расовая напряженность, возникшая в 1967 году, и японские конкуренты в сфере автомобилестроения, появившиеся в 70-х, пошатнули город и его промышленность. Детройт вступил в эпоху глубокого упадка, потеряв около двух третей населения.
Город смог немного подняться в середине 2000-х, но лишь для того, чтобы увидеть новый глобальный экономический кризис 2008-2009, уничтоживший автоиндустрию. GM и Chrysler обанкротились, и тысячи синих и белых воротничков потеряли работу. Город продолжает «реструктурироваться».
Достопримечательности Детройта
Жизнь центра Детройта сосредоточена в прибрежной зоне, у Центра Ренессанса (Renaissance Center) и недалеко от Харт-Плаза (Hart Plaza) . Вудворд-авеню - главный бульвар города - идет в северном направлении до Мидтауна (где находится Культурный центр и его музей, а также Университет Уэйна) и дальше к Новому центру (New Center) с богатой архитектурой. Корктаун, полный баров, находится к западу от центра. Дороги Майл-Роудс - это главные восточно-западные артерии Детройта; Восьмая миля (8 Mile) формирует собой границу между городом и пригородом. По другую сторону реки Детройт находится Виндзор (Канада) .
Все места с достопримечательностями обычно закрыты по понедельникам и вторникам.
Детройт традиционно гордится собственным Музеем Генри Форда, в котором можно увидеть как старинные, так и современные автомобили этой прославленной автофирмы. В музее Форда до сих пор сохранился конвейер (он еще и работает) и даже имеется кусок улицы, на брусчатку которой ступал сам Генри Форд.
Но здесь также стоит посетить Музей Искусства Детройта, Научный Центр и Музей Американских Африканцев вкупе с Историческим Музеем.
Для любителей настоящей экзотики будет полезно посетить знаменитый Восточный Рынок, на котором можно совершить недорогие покупки сувениров и далее послушать в уютных клубах фирменный джаз и блюз от еще незнаменитых групп, которые только-только пробивают дорогу вверх на американском небосклоне.
Восточный Рынок ценится среди туристов еще и тем, что в нем можно найти настоящие крестьянские продукты – от сыра и масла до вина – с помощью которых можно с легкостью организовать стильный и вкусный завтрак в номере отеля.
Для любителей боулинга можно рекомендовать Кафе Cadieux, которое считается единственным местом в Америке, в котором можно поиграть в Бельгийский вариант Боулинга. Там же в кафе можно посмотреть игры местных хоккейных и футбольных команд (чего стоит знаменитая команда Red Wings!) .
Бары и рестораны
Благодаря широкой эмигрантской политике, Детройт был и остается настоящим плавильным котлом для культур. Именно поэтому здесь можно найти самую разнообразную кухню. Фирменную еду можно найти в ресторане Greektown, тогда как польскую – Polish Village. Мексиканская еда традиционно подается в стильном и недорогом Mexican Village.
Для любителей ночной жизни здесь имеется достаточно много вариантов – в обилии различные кафе и бары, которые работают до двух часов ночи, тогда как большая часть ночных клубов работают до самого рассвета.
Для тех интеллектуалов, которые по праву захотят увидеть и прочувствовать этот город, имеется неплохой выбор в виде дайв-бара или живого представления, которое можно найти либо в Bronx, либо в Woodbridge Pub. Отличная закуска и хорошее местное пиво окажется гарантированным делом.
Видео: Детройт с высоты
Проблематика города
В 50-х годах XX века Детройт стал автомобильной столицей США, в ту пору продвигавших на государственном уровне программу дешёвых и общедоступных автомобилей. В Детройте были сосредоточены крупнейшие автомобильные заводы страны (Ford, General Motors, Chrysler) , и город переживал бум своего развития - он в буквальном смысле процветал, став одним из богатейших городов Северной Америки. В город в огромных количествах стало стекаться чёрнокожее население со всей страны в поисках работы, поскольку автомобильным заводам требовались рабочие, и расовая дискриминация ослабла. Демографически белое население города уже тогда начало убывать, и эта тенденция возрастала с каждым годом, фактически за пару десятилетий сделав Детройт «городом чёрных». Причиной переселения белого населения в пригороды стала неразвитая система общественного транспорта и перенасыщенность города личным транспортом. Ещё с середины 40-х годов с развитием автоиндустрии в городе появилось большое количество личных автомобилей. Постоянные пробки и нехватка мест для парковки становились всё более острой проблемой. Одновременно пропагандируется необходимость приобретения личного автомобиля, общественный транспорт представляется непрестижным - это "транспорт для бедных". С другой стороны, система общественного транспорта не развивается, ликвидируются трамвайные и троллейбусные линии. Это вынуждает жителей пересесть на дешевеющие автомобили. В результате число автомобилей в городе стремительно растёт, а старая градостроительная структура не удовлетворяет требованиям города автомобилистов. И примерно с середины 50-х годов намечается тенденция переселения обеспеченного, в основном белого, населения в пригороды с более удобной инфраструктурой. Процент бедного, в основном чёрного, населения Детройта растёт, ухудшается криминогенная ситуация, что ещё больше ускоряет отток горожан. Власти пытаются решить проблему сносом исторических зданий в центре города для строительства стоянок. В то же время в городе растёт напряжённость между чёрным и белым населением, что приводит к выступлениям чернокожих. Во время бунта 23 июля 1967 года было разграблено и сожжено более 2000 зданий. Дело кончилось вводом армейских частей 25 июля, и еще через 48 часов бунт был подавлен. Было убито 43 человека (из них 33 черных) , 467 получили ранения. Это ещё больше подстегнуло отъезд белого населения, и процесс упадка некогда процветавшего города стал необратимым.
В 80-х годах начался спад автомобильной промышленности и город постепенно стал приходить в упадок, целые небоскрёбы и деловые районы оказались заброшенными, после нескольких «чёрных бунтов», когда были сожжены десятки домов и совершены сотни грабежей и других преступлений, белое население стало переселяться в другие города.
К началу XXI века в Детройте белое население составляет около 10 процентов, и концентрировано проживает в южной части города, причём большая часть - в пригородах. Там же, на юге Детройта пока ещё сохранились деловые районы, но большая часть города выглядит крайне плачевно. Преступность находится на очень высоком уровне. Даже в центре, просто свернув не на ту улицу, вы вполне рискуете быть ограбленным. Большинство небоскрёбов пустует, богатейшие некогда театры разрушены, элитное жильё брошено. Несколько лет назад началось медленное восстановление города, однако темпы пока весьма низки.
Культурный вклад
Детройт, с его уникальной демографической ситуацией и гнетущей атмосферой разрушенности, стал уникальным местом для творчески мыслящих людей. В частности, этому поспособствовал тот факт, что в Детройте наибольшее количество богатых чернокожих американцев в США. Детройт стал первым городом в США, где образовалось крупное движение чернокожей молодёжи, относившейся к среднему классу, породив уникальный культурный феномен - Техно. Детройт является общепризнанной столицей этого направления клубной музыки.
Термин «Детройтское Техно» обозначает не столько стиль, сколько настроение, присущее музыке, созданной в этом городе. В начале 80-x чернокожие тусовщики собирались вместе и им хотелось создать что-то новое, они были молоды, богаты и они хотели быть не такими как все. Хуан Аткинс, музыкант создавший первый техно-трек, относится именно к этому движению. Лоран Гарнье, французский диджей, в 2005 году написал книгу «Электрошок» об истории техно, с рождения и до современного состояния. Важнейшая часть этой книги описывает поиск «Духа Детройта» глазами европейца, который в последствии находит его в атмосфере угнетённости и разрухи, а также в расовой дискриминации властями, в Детройте выраженной особенно ярко.
Фестивали и события
Международное авто-шоу Северной Америки (North American International Auto Show)
В середине января, в течение двух недель, вы можете наблюдать огромное скопление автомобилей в Кобо-центре (www.naias.com; билеты $12; середина января) .
Фестиваль продвижения электронной музыки (Movement Electronic Music Festival)
Самый крупный в мире фестиваль электронной музыки проходит в День памяти в Харт-Плаза (www.movement.us; пропуск на день $40; конец мая) .
Информация
Безопасность
Район между спортивными аренами, к северу и в окрестностях Уиллис-роуд, пустынный, лучше не ходить там в ночное время.
Информация для туриста
Бюро съездов и посетителей Детройта (Detroit Convention & Visitors Bureau) (Тел.: 800-338-7648; www.visitdetroit.com)
Медицинское обслуживание
Приемная больница Детройта (Detroit Receiving Hospital) (Тел.: 313-745-3000; 4201 St Antoine St (Сент-Антуан-стрит))
Транспорт
Аэропорт Детройта «Метро» (Detroit Metro Airport) (DTW; www.metroairport.com) , транспортный узел авиакомпании Delta Airlines, находится примерно в 32,19 км к юго-западу от Детройта. Вариантов транспорта, на котором можно уехать из аэропорта в город, немного: вы можете взять такси примерно за $45 или сесть в автобус 125 SMART ($2) , но на нем вы будете ехать в центр от одного до полутора часов.
Грейхаунд (Greyhound) (Тел.: 313-961-8005; 1001 Howard St (Ховард-стрит)) ездит в разные города в пределах и за пределами Мичигана. Мегабас (Megabus) (www.megabus.com/us) ездит в/из Чикаго (5.5 часа) каждый день; отправляется из центра (угол Кэсс (Cass) и Мичиган (Michigan)) и от государственного университета Уэйна (Wayne State University, угол Кэсс и Уоррен-авеню (Warren Ave)) .
Поезда Амтрак (Amtrak) (Тел.: 313-873-3442; 11W Baltimore Ave (Балтимор-авеню)) ездят трижды в день в Чикаго (5.5 часа) . Вы можете также поехать на восток - в Нью-Йорк (16.5 часов) или другие пункты назначения, находящиеся по пути - но сначала вам придется на автобусе доехать до Толедо (Toledo) .
Транзит Виндзор (Transit Windsor) (Тел.: 519-944-4111; www.city windsor.ca/001209.asp) управляет тоннельным автобусом,который едет в Виндзор (Канада) . Билет стоит $3,75 (американский или канадский) , автобус отправляется от Mariner"s Church (угол Рэндольф-стрит (Randolph St) и Джефферсон-авеню (Jefferson Ave)) недалеко от входа в тоннель Детройт-Виндзор (Detroit-Windsor Tunnel) , а также с других мест в центре города. Не забудьте взять паспорт.
Чтобы получить информацию о работе монорельсовой железной дороги People Mover.
Были времена, когда население Детройта превышало 1,8 млн человек. Сегодня здесь проживает втрое меньше - 681 090 человек. 1805 год стал для города трагической вехой - Детройт почти полностью выгорел.
Детройт входит в десятку самых криминальных городов мира и стабильно лидирует в аналогичных рейтингах США.
Однако не все так мрачно! Здесь родился и вырос известный рэпер Eminem . Фрэнсис Форд Коппола , режиссер кинотрилогии «Крестный отец», родом тоже из Детройта. Отсюда по миру разошелся музыкальный стиль «техно ». В Детройте происходят все самые важные для Штатов автомобильные события! Именно здесь создали первый доступный семейный автомобиль (Ford model T ), а Генри Форд основал Ford Motor Company и открыл свой первый завод. За крем-соду тоже спасибо Детройту.
Аренда в Детройте
Цены на жилье и аренду здесь неприлично низкие! Впрочем, слухам о том, что за $100–200 можно приобрести двухэтажный загородный дом, верить не стоит. Еще пару лет назад на специальных аукционах реально было найти домик за $500 - но, чтобы обустроить такое жилье, понадобилось бы еще тысяч десять. Сейчас самый бюджетный вариант обойдется примерно в $1,5 тыс. (но все еще без ремонта).
Работа в Детройте
А вот и ответ на удивленные взгляды, вызываемые ценами на недвижимость. В Детройте заброшено более половины зданий. Уровень безработицы достигает 20%. На улицах правят преступность и нищета.
Во многих домах отсутствует водоснабжение и электричество. На заводах зарплаты - мизерные. Молодежь все чаще выбирает криминал.
Что произошло с Детройтом
Начало XX века - звездный час Детройта. Тогда здесь случился экономический бум в машиностроении. В Городе моторов решили осесть не только Генри Форд, но и корпорации General Motors и Chrysler , вместе именуемые «большой тройкой».
Автомобиль был практически у каждой семьи. Общественный транспорт считался неудобным и непрестижным. Инфраструктура стремительно развивалась, каждый миллиметр города расцветал - каждый, кроме сферы общественного транспорта. Что впоследствии сыграло злую шутку с Детройтом.
Машина равнялась свободе перемещения. Почему бы в таком случае не переехать за город? Большинство жителей Детройта так и поступило.
С сокращением бюджета город стал увядать. В начале 60-х изменения были еще незаметны, но дальше - больше. В черте города остались только те, у кого совсем не было средств на переезд, а средний класс и элита покидать Детройт.
Город окончательно опустел после нефтяного кризиса в 1973 году. Бензина меньше - заправлять автомобиль нечем, а с общественным транспортом, как мы помним, ситуация никакая. Власти были шокированы столь стремительным вымиранием, ведь это первый подобный случай в истории Америки.
Меньше людей - падает экономический оборот города - сокращаются рабочие места - привет, безработица. Зарплаты мизерные, криминал на высоте.
Вот сегодня Детройт и выглядит как декорация для съемок постапокалиптического боевика. Население планеты стремительно растет, но не здесь.
В лучшем состоянии (насколько возможно в нынешней ситуации) находится деловой центр города. Небоскребы, куда ежедневно спешат на работу тысячи клерков, магазины и торговые центры - функционируют.
Штаб-квартиры корпораций Ford, General Motors, Chrysler все еще на месте, что помогает городу держаться на ногах.
Важно
Ночью в Детройте нужно быть дома, за закрытой на все замки дверью. Улицы пустеют рано, идет спать и цивилизация. С сумерками в Детройте просыпается криминал.
Город еще можно спасти. Но для этого нужны мудрые решения властей, ответственность каждого жителя и долгие годы и терпение.
Корреспонденты TUT.BY уже были в Детройте — некогда столице американского машиностроения, сегодня переживающей не самые лучшие времена. О том, каким они увидели этот город, мы рассказывали в «Большом путешествии TUT.BY» . Алиса Ксеневич пишет о другом Детройте — в который хочется переехать для «оседлой жизни». Потому что он изумителен, считает Алиса. И вот почему.
В Детройт я хотела попасть давно и страстно, очарованная мрачной, таинственной, тягучей, как сироп, эстетикой фильмов «Выживут только любовники», «Затерянная река», творчеством документалиста Майкла Мура и музыканта Джека Уайта, а также заводной песней из последнего альбома Red Hot Chili Peppers. Вся поездка представлялась мне как свидание вслепую — в голове куча образов, ожиданий, а что там в реальности? Тем не менее с Детройтом у меня возникла мгновенная химия. Такое уже было однажды — с Нью-Йорком, и я полагала, что никакому другому городу не вышибить этот клин. Но, узнавая Детройт и его жителей, всматриваясь в детали, я все больше утверждалась в желании переехать сюда после того, как попрощаюсь с бурной молодостью в Нью-Йорке и захочу оседлой, семейной жизни. Детройт изумителен! И позвольте рассказать почему.
Ускользающая красота
В искусстве фотографии есть жанр, который в США называют «порно-руины», — когда фотографы специально ездят в Детройт и другие города с признаками запустения и делают пронзительные снимки заброшенных зданий.
Мне свойственно замечать красоту там, где другие видят уродство. Одно из основных свойств красоты — ускользание. Люди стареют, здания разрушаются, сады зарастают дикой травой, и нужно приложить усилие к тому, чтобы всмотреться в них и почувствовать их историю.
К тому, чтобы восхититься красотами Сан-Франциско или пляжами Лос-Анджелеса, прилагать усилия не надо. Но и в сердце они не западают, по крайней мере мне.
Я бы сказала о Детройте словами Рэйнбоу Роввел (автор книги «Элеонор и Парк»): «Она никогда не была красивой. Она была, как искусство, а искусство не обязательно должно быть красивым. Оно должно заставлять вас что-то чувствовать».
Заброшенные колониальные дома Детройта (город был основан в 1710 году) красивы той красотой, которую я люблю, — сложной, трагичной, но все еще величественной.
На «порно-руины» Детройта я отвела день, хотя они, безусловно, заслуживают большего. Люди на моем пути попадались редко, пару раз останавливались машины — водители участливо интересовались, все ли со мной в порядке, не заблудилась ли я и не нужна ли мне помощь.
Когда я исследовала дома изнутри, меня не покидало чувство, что за мной кто-то наблюдает или что я нахожусь на съемках триллера. Звенящая тишина, пыль, какая-то дрянь похрустывает под ногами, полуденное солнце пробивается сквозь занавески (сколько они провисели на этих окнах? 30−40 лет?)… На полу разбросаны вещи: разноцветное тряпье, матрасы, настенные часы, швейная машинка, жидкость для полоскания рта, книжка с детскими считалочками… Кухонный шкаф застыл в положении падающей Пизанской башни, внутри — две целые фарфоровые тарелки с цветочками.
Поднимаюсь на второй этаж по пружинящей под ногами лестнице. В доме пахнет затхлостью, люстры с мясом вырваны из потолков. В ванной сохранилось треснувшее зеркало и частично обвалившаяся мозаика. В детской комнате — прекрасной работы комод, таких уже не делают, а на столе возле него лежит Библия. Толстая, в дорогом переплете с золотым тиснением, припорошенная пылью. Что случилось с семьей, жившей здесь? Где они обосновались? Что бы почувствовали, вернувшись в свой некогда красивый и богатый дом?
Переваривая нахлынувшие эмоции (жуть, грусть, восхищение), я шла по направлению к дому, где остановилась на время своего пребывания в Детройте. Не терпелось обсудить свои впечатления с его хозяйкой.
«Я учусь любить Детройт, как родитель учится любить приемного ребенка»
С Тейт Остен мы знакомы не были. Когда из множества опций на airbnb я выбрала комнату в старинном особняке в историческом районе Детройта, то не могла и представить, что его хозяйкой окажется коренная петербурженка и что у нас есть общая знакомая — скульптор и директор кинофестиваля Роза Валадо, которая год сдавала мне комнату в Нью-Йорке. Даже интерьеры обоих домов схожи: антикварная мебель, изящная посуда, внимание к мелочам. Татьяна (Тейт) Остен живет в США 26 лет, из них 18 лет в Нью-Йорке, 8 — в Детройте. Балетный критик, выпускница Московского литературного института и Ленинградского театрального института, она всю жизнь вращалась в сфере искусства. В Нью-Йорке у них с мужем была своя галерея. В 2009 году, когда американская экономика достигла дна, семейная пара переехала в Детройт.
— Мы увидели программу по ТВ, в которой рассказывалось об экономическом упадке Детройта, о том, в каком ужасном состоянии находятся красивейшие дома, построенные до шестидесятых годов прошлого века, — рассказывает Татьяна. — Нам тут же захотелось поехать туда и увидеть все своими глазами. В то время Детройт был поистине «городом-призраком». На дорогах почти не было машин, на улицах — людей. Городское освещение во многих районах отсутствовало. Прекрасные многоэтажные здания в центре города были заброшены и пустовали. При желании можно было взобраться на крышу такого здания и жарить там шашлыки, что многие и делали. Глядя на эти здания, я испытывала ощущение, что они — как сироты, ищущие любящую семью, которая их восстановит и вернет к жизни.
Семь лет назад цены на недвижимость в Детройте были неправдоподобно низкие. Можно было купить дом за 7−10−15 тысяч долларов. Татьяна с мужем начали покупать и реставрировать исторические, кирпичные дома, построенные в колониальном стиле, искать для них новых хозяев. Однако главной причиной и целью их пребывания в Детройте было создание музея, где бы мы могли продвигать виды современного искусства, имеющие своей основой свет: фото, видео, проекции, лазер, неон, трехмерные технологии и так далее. Они приобрели заброшенное здание банка, реставрировали его и стали проводить выставки, первая из которых называлась «Время и место ». Музей Kunsthalle Detroit просуществовал до 2014 года. Его деятельность пришлось приостановить, так как не удалось получить финансовую поддержку местных властей и фондов.
Сейчас, спустя 7 лет, цены на дома в Детройте выросли в 10 раз, что все еще делает их доступными по сравнению с ценами на аналогичное жилье в других штатах. Заброшенные складские помещения даунтауна (деловой, наиболее благоустроенный район города) переделываются в модные, комфортные лофты. Машины дешевы. Еда прекрасна. В Детройт переезжает много молодежи в возрасте до 30 лет, которые хотят здесь вести бизнес и создавать семьи.
— С этим городом у меня отношения любви-ненависти, — признается Татьяна. — Я ненавижу Детройт, потому что он отрезал меня от той культурной и социальной жизни, которой я наслаждалась, живя на Манхэттене. С другой стороны, я преодолела страх перед неизвестностью. Будучи по призванию и образованию балетным критиком и поэтом, научилась разбираться в электропроводке, водопроводных системах, ремонте крыш — ни один маникюр такого не выдержит. В Нью-Йорке я была (и до сих пор являюсь) образованным потребителем, частью благодарной аудитории, социальной бабочкой.
В Детройте я стала частью той силы, что меняет лицо города, одним из его попечителей. Я изменила здания, события, даже жизни некоторых людей. Я учусь любить Детройт, как, наверное, родитель учится любить приемного ребенка. Скучаю по театру, по своей гиперактивности в Нью-Йорке, но здесь есть возможность осуществить что-то, что было бы невозможно в других городах. За восемь лет Детройт преобразился так, как иные города преображаются за несколько десятилетий! Быть частью этой истории, наблюдать процесс изнутри и активно в нем участвовать — необыкновенное чувство. У меня есть здесь подруга, чернокожая женщина 94 лет. Она помнит Детройт с 1926 года. Так вот, она говорит: «Люди приезжают и уезжают, но если они остаются, они прикипают к Детройту».
Остатки роскоши
На второй день у меня была запланирована долгая прогулка в компании коренного жителя Детройта Дэймона Галахера. Многих американцев отличает такая привлекательная черта, как мобильность. Они сравнительно легко перемещаются из одного города (или штата) в другой в поисках лучших возможностей для учебы, карьеры, создания семьи. Где только Дэймон не жил и чем только не занимался! Был у него и бар в Новом Орлеане под названием «Летающая тарелка», и своя рок-группа в Окленде, теперь вот — небольшая звукозаписывающая студия в Детройте по соседству с антикварным магазином.
Настроение у меня отличное, и я начинаю напевать одну из своих любимых песен у Red Hot Chili Peppers: «Don"t you worry, baby, I’m like… Detroit, I’m crazy…» Дэймон брезгливо морщится:
— Что Энтони Кидис (фронтмен группы Red Hot Chili Peppers. — A.K.) знает о Детройте, чтобы о нем петь? Он здесь никогда не жил! Пусть сочиняет песни о Калифорнии. Кто действительно может сказать что-то о Детройте через свое творчество, так это Джек Уайт (фронтмен White Stripes. — A.K.). Он здесь вырос, его мать работала уборщицей в масонском храме. Он спас этот храм, когда его собирались закрыть за долги и выставить для продажи на аукционе.
А вот это уже интересно! Прошу Дэймона отвести меня к храму — крупнейшему масонскому храму в мире.
Здание, что и говорить, величественное, занимает собой весь квартал. 14 этажей, около 1000 комнат. В его стенах выступают лучшие музыканты мира (Ник Кэйв, The Who, Rolling Stones и др.), проходят иммерсивные спектакли (модный нынче формат, предполагающий блуждание зрителей по этажам и комнатам, в которых разворачивается театральное действо).
В 2013 году Джек Уайт анонимно пожертвовал храму 142 тысячи долларов — столько общество масонского храма Детройта задолжало государству в качестве невыплаченных налогов. В благодарность за этот широкий жест общество масонов переименовало кафедральный театр храма в театр имени Джека Уайта. Так, собственно, и была раскрыта личность таинственного мецената.
Это не первый раз, когда Джек Уайт помог родному городу. В 2009 году музыкант пожертвовал 170 тысяч долларов на ремонт бейсбольного поля в парке, где играл в мяч ребенком.
10 лет назад Дэн Гилберт, глава крупнейшей американской компании по предоставлению кредитов на покупку жилья Quicken loans, переместил главное управление в Детройт, а вместе с ним 7000 молодых специалистов. Он приобрел и отремонтировал более сотни зданий, позволив своим сотрудникам жить в этих зданиях, выплачивая субсидированную ренту на протяжении первого года. За первой партией приехали еще десять тысяч специалистов, что стало катализатором развития малого бизнеса, ресторанной индустрии. После почти полувекового распада и забвения город стал оживать и стремительно развиваться.
В даунтауне находится еще одно прекрасное сооружение, больше напоминающее собор, чем коммерческий центр, — Дом Фишера. Здание было построено в 1928 году гениальным американским архитектором Александром Каном. Когда мы зашли внутрь, у меня в буквальном смысле отвисла челюсть. Мрамор, гранит, бронза, сводчатые расписные потолки, мозаика, изумительные светильники и люстры в стиле ар-деко. Все настоящее, с тех самых времен, в прекрасном состоянии. На мой взгляд, святотатством было открыть в этих стенах кофейню с пластиковым прилавком, дешевым кофе и пончиками. Однако она там есть. Мне же хотелось закрыть глаза и представить себя здесь в 1920-х, когда Детройт был на пике своей мощи и два миллиона людей сновали туда-сюда, как снуют туда-сюда сейчас жители Нью-Йорка.
Грустное впечатление оставило здание бывшего железнодорожного вокзала, построенное в 1914 году. В те годы это был самый высокий вокзал в мире и обслуживал более 4000 пассажиров в день. После войны многие американцы пересели на личный автотранспорт, что сократило объем пассажиров до критического уровня, и владельцам станции было выгоднее продать здание, чем продолжать содержать его. Тем не менее найти покупателей не удалось — никто не хотел приобретать его даже за треть от стоимости его возведения. В 1967 году в здании вокзала были закрыты магазины, рестораны и большая часть зала ожидания. В 1988 году перестал работать и сам вокзал. Наводнения, пожары, набеги вандалов изуродовали жемчужину архитектуры.
В 2009 году городское правление приняло решение снести здание. Неделей позже житель Детройта с говорящей фамилией Кристмас (Рождество — англ.) оспорил это решение в суде, сославшись на национальное законодательство, в частности акт 1966 года о сохранении архитектурных объектов, представляющих историческую значимость. Человек с сильной гражданской позицией, осмелившийся пойти против власти, сам по себе заслуживает восхищения. То, что он этот суд выиграл, можно расценивать как чудо. Для меня же это еще одна причина любить Америку.
Почем нынче квартал?
Окраины Детройта напоминают минские Шабаны до тех пор, пока мы не упираемся в забор, художественно обляпанный краской и обклеенный кусочками зеркал разных размеров. За забором — дом, снизу доверху украшенный все той же зеркальной мозаикой. Хозяин дома — художник и владелец самой большой коллекции бус в мире. Посмотреть коллекцию нам не удалось, так как хозяина не было дома.
Жара и влажность дают о себе знать. В магазинчике, куда мы заходим, чтобы купить воды, я с удивлением замечаю пуленепробиваемое стекло, разделяющее продавца и покупателей. Такие прилавки я видела лишь в нескольких пунктах продажи алкоголя в неблагополучных районах Нью-Йорка.
— Тут же даже алкоголь не продается! — удивляюсь я.
— Жить в Детройте стало безопаснее, но все же не до такой степени, чтобы обходилось без вооруженных ограблений, — отвечает Дэймон. — В городе высок уровень безработицы. Здесь даже пиццу после 10 вечера не разносят — доставщики опасаются за свою жизнь.
До начала двухтысячных в Детройте не было ни одной крупной продовольственной сети. Слава самого криминального города закрепилась за городом в 1967 году, когда в ходе массовых беспорядков на улицах города погибло 43 человека, 1200 получили ранения, было сожжено и разгромлено 2500 магазинов, 488 частных домов.
Началось все с полицейского рейда в баре «Слепая свинья», в котором незаконно торговали алкоголем и устраивали азартные игры. На момент прибытия стражей правопорядка в баре было людно: 82 афроамериканца праздновали возвращение друзей с войны во Вьетнаме. Полицейские арестовывали всех без разбору. Прохожие, собравшиеся на улице, стали возмущаться беспределом и бросать в копов бутылки. Конфликт дал начало массовым беспорядкам — около 10 тысяч людей вышли на улицы и стали громить и грабить магазины, церкви, частные дома. На тот момент в Детройте уровень безработицы среди черных вдвое превышал уровень безработицы среди белых. Вспышки насилия, грабежей, мародерства сотрясали город пять дней. В зданиях полыхали пожары. Усмирить беснующуюся толпу удалось только с привлечением военных дивизий.
Около тридцати тысяч семей покинули Детройт, перестав платить налоги на недвижимость. В опустевшие районы перестали подавать электричество, дороги зарастали сорняками, туда стали наведываться дикие животные. Даже сейчас в городе можно встретить фазанов, а в кустах постоянно что-то шастает.
Прекрасные и разнообразные церкви Детройта уничтожались вандалами. Доходило до того, что местная шпана развлекала себя тем, что сжигала церковь накануне Хеллоуина, отмечая таким образом «ночь дьявола». В эту ночь шалят многие американские дети: опрокидывают мусорные баки, вешают туалетную бумагу на деревья, но дети Детройта вышли на новый уровень.
Какие-то из домов сохранились в состоянии, достаточно привлекательном для покупателей, и нашли себе новых хозяев через аукционы. Так, пять лет назад друг Дэймона купил целый квартал — 8 домов, стоящих в рядок, — за 50 тысяч долларов. Его мечтой было поселить в эти дома своих друзей и родственников. Тем, кто на авантюру решился, он продал дома с минимальной наценкой. Остальные отремонтировал и продал с хорошей прибылью.
«Не нужна нам эта ваша гентрификация»
Вечером я иду в бар, где когда-то играли еще никому не известные White Stripes. Заведение ничем не отличается от тех, что процветают в Нью-Йорке, — стильный, ироничный интерьер, бармен с ярко выраженным чувством собственного достоинства, в таких любят зависать хипстеры. Со мной заговаривает парень по имени Стэн. Молодой учитель, преподает испанский и английский в средней школе. Вырос в «белом» пригороде Детройта, в свободное время играет в рок-группе с названием, услышав которое я долго хохотала, но так и не решилась сказать Стэну, что этот «ничего не означающий набор букв», которым парни назвались из принципа, чтобы от всех отличаться, в русском имеет совершенно определенное (и довольно скользкое!) значение.
Со Стэном мы часа два говорим о музыке и Детройте, позже к нам присоединяется его друг Этьен, ученый-химик, приехавший в Детройт шесть лет назад из Франции. Этьен тоже состоит в группе со скользким названием — играет на тромбоне.
— Сказать по правде, нам не нравится, что Детройт становится модным, — говорят парни. — Богатые хипстеры приезжают сюда, скупают недвижимость, появились эти кофейни с веганской выпечкой и кофе по 7 долларов за чашку… Территория Детройта могла бы вместить в себя Сан-Франциско, Бостон, Манхэттен, и еще бы место осталось. А живет здесь 740 тысяч человек. Мы друг друга в лицо знаем. Шесть лет назад было ощущение, что этот город наш, мы знаем все его фишки, крутые места. А теперь сюда приходит бизнес, конкуренция, происходит весь этот «ренессанс», про который уже лет пять пишет супероптимистичные статьи New York Times. Только ведь со всем этим благоустройством и подъемом рынка недвижимости меняется лицо Детройта, состав его жителей, жить здесь уже не так дешево, как раньше, — цены на аренду поднялись вдвое за последние три года!
Кстати, о ценах. В ресторане с отличным качеством обслуживания и отменной кухней цена любого коктейля — 2 доллара. Второго блюда — 3 доллара. Я долго всматривалась в меню, не веря своим глазам. Может, это какая-то специальная акция? Может, опечатка? Психологически было сложно принять тот факт, что карри с курицей, за которое в Нью-Йорке я плачу 14 долларов, здесь стоит в пять раз меньше. Какая-то параллельная реальность, ей-богу.
Молодой учитель, зарабатывая меньше трех тысяч в месяц, живет один в двухкомнатной квартире в центре города, платя за аренду 550 долларов. У него остается достаточно средств на еду, одежду и развлечения. Группа, в которой играет Стэн, репетирует даже не в гараже, а в здании бывшей фабрики по производству очков. За аренду этого пространства парни в складчину платят 100 долларов в месяц! Не удивительно, что так много творчески одаренных людей — художников, музыкантов — переезжают из Нью-Йорка в Детройт. Благодаря этой новой крови в Детройте отличная музыкальная сцена и просто шикарные муралы.
Мне хорошо понятно желание Стэна и Этьена оставить все как есть. Тот же самый ренессанс сейчас переживает Бушвик — район, где я живу. Два года назад это был спальный, артистический район Бруклина с доступными ценами на аренду жилья и одним продуктовым магазином на десять кварталов. Мест для досуга было немного, но они были классные — с вечеринками для своих, эксцентричной и странной толпой, барами, где могли читать стихи и давать концерты все кому не лень. В результате всей этой музыкально-артистической движухи Бушвик стал модным. Здесь открыли мишленовский ресторан. Сюда стали ездить туристы. Как грибы после дождя, выросли отели и многоквартирные комплексы с консьержами. Не знаю, смогу ли я позволить себе Бушвик через два года. В любом случае это уже будет не тот уникальный, очаровательный в своей недоразвитости и свободе самовыражения район, который я полюбила.
Спрашиваю у Стэна, что ему больше всего нравится и не нравится в Детройте.
— Нравится, что здесь можно внести реальный вклад в музыкальную, культурную, политическую жизнь города. Простой пример — здание аквариума на городском острове Эль Бель. Старейший аквариум Америки, построенный знаменитым архитектором Альбертом Каном, пустовал с шестидесятых годов прошлого века. В 2005 году здание было закрыто. В 2012 году силами маленькой группы волонтеров Детройта аквариум был заполнен рыбой — около 1000 рыб более 118 видов. Теперь этот символ города открыт для посещения. Нравится, что жители Детройта уверены в себе, но не высокомерны и оптимистично смотрят на жизнь. Нравится, что в этом городе так много истории, что даже прожив здесь всю жизнь, продолжаешь узнавать что-то новое и удивляться. Не нравится степень коррумпированности власти. Городу нужны лидеры, которых больше заботит город, чем собственные эго и благосостояние. Деньги, которые по идее должны идти на благоустройство школ, улучшение социальной сферы, перетекают в карманы миллионеров, которые строят очередной спортивный стадион или казино. Зачем нам четвертое казино? Чтобы и так не богатые люди становились еще беднее? Уже тот факт, что бывший директор центральной библиотеки Детройта сидит в тюрьме за хищение государственных средств, говорит о многом. Качество школьного образования в самом Детройте, мягко говоря, хромает. Хорошие школы — в богатых, «белых» пригородах. Полиция тоже не особо бдительна. Люди ездят как хотят, часто нетрезвые. Моего знакомого как-то остановил инспектор. В машине нашли травку, в крови знакомого — алкоголь. После чего инспектор сказал: «Главное, что не кокаин!» и отпустил его, даже не оштрафовав.
Всколыхнул меня Детройт, очаровал, озадачил… Мне даже не хочется переубеждать людей относительно него, особенно тех, кто никогда там не был. Этот город — не для всех. Но, возможно, как раз для меня. Короче, надо бы узнать, не нужна ли группе со скользким названием клавишница.
Алиса Ксеневич
Переехала в Нью-Йорк 5 лет назад. До этого в Беларуси 5 лет работала корреспондентом газеты «Обозреватель», писала для «Женского Журнала» и Milavitsa.
За время жизни в Нью-Йорке написала книгу «Нью-Йорк для жизни», которая продается на «Амазоне».
TUT.BY главы книги на портале.
